На меже меж Голосом и Эхом. Сборник статей в честь Татьяны Владимировны Цивьян

Здесь уже определенно выведен Державин: упоминание Орской линии здесь указывает на Оренбург, о котором речь шла выше; орфография, которую «толкователь» узнал уже «здесь живучи», – на заголовок «Фелицы», где говорилось, что мурза живет в Москве; степь была описана в «Благодарности Фелице» («Там степи, как моря, струятся, / Седым волнуясь ковылем»); «китайское средиточие» – на оду «Решемыслу» с ее китайским царем; наконец, «ключ» – на стихотворение «На смерть князя Мещерского», опубликованное вместе с «Фелицей»; кроме того, на мурзу намекали бухары, калмыки и трухмены. Насмешки над безграмотностью Державина, конечно же, имели основания и станут впоследствии постоянной составляющей «державинского мифа». Кроме того, Державин в самом деле отвечал на публикации Любослова в «Собеседнике», то есть был его «толкователем».

Но много чувствительнее, как можно полагать, были для Державина намеки императрицы на его служебные и финансовые обстоятельства: Екатерина давала знать Державину, что она знает о его проблемах с Вяземским и о том, что он «живет в долг» и при этом надеется на решение всех своих проблем через императрицу (в терминологии Екатерины это означало «о том никак не заботится»). И главное – Державину было рекомендовано «отправиться во своясы» в Оренбург, то есть подать в отставку и оставить столицу, причем – как то подобает шуту – «на шаре или пузыре» («пузыри», напомним, были постоянным атрибутом петровских шутовских игр [Семевский, 3 и след.], и Екатерина, которая продемонстрировала детальные знания петровских забав, об этом, конечно же, помнила, если помнила, «как весна свистала»).

Насмешки над Державиным можно найти и в продолжении «Ежедневной записки». Так, например, после появления в «Собеседнике» уже упомянутой басни Державина «Лев и волк» здесь было предложено толкование слова «Пифик» с намеком на склонность Державина к карточным играм. Екатерина писала: «Упражнялись важным разсуждением о слове Пифик и его истолкованием. <…> Первое толкование, аки Пифик принадлежательно до естественной истории и причисляется к некоторому роду обезьян. <…> Второе толкование, аки Пифик происходит от иностранного слова пики, которые, имея частые вражды со единородцами своими бубни, черви и жлуди. <…> Третье толкование, аки Пифик рожден выдумкою» [Екатерина, 213—214].

Ответом Державина на насмешки стало письмо об отставке, поданное на имя Екатерины. Грот опубликовал черновик письма, оригинал не сохранился. Сохранившийся документ очень хорошо отражает настроение Державина. Он пишет:

Всепресветлейшая государыня. Облагодетельствованный особливыми ВИВ матерними щедротами, был бы я раб недостойный и человек весьма неблагодарный, если б, умея чувствовать живо все божественные дела великой Екатерины (прочерк в письме Державина) <…> не хотел положить жизни моей на высочайшей ея службе. Но по обстоятельствам ныне я оставляю оную. Испрашиваю токмо монаршего благоволения, и если надобен когда будет в самыя опасныя (пропуск Державина) <…> верный раб, то особливым счастием поставлю живот мой вышней воле [Державин, V, 376, № 336].