На острове Буяне

- Фрумкин, Фрумкин... - листал страницы Козин. - Так. Революционер... Ссылка... Канск, Абакан... В Красноярске работал в губкоме... "Пробыв несколько дней в Екатеринбурге, я отправился в Москву". Погоди, а как он там оказался именно в дни расстрела царской семьи? А потом сразу стал заместителем наркома финансов?

- Не врал, значит, беззубый гад, флейтист! - восхитился Кеша. - Что у него предок - революционный шишкарь был. Который их в Сибири бросил! То-то я гляжу - антиквариата у Хрумкина полно. Ты был в его квартире? Ты был?

- Нет, но... Теперь - почту за честь! - выпалил Козин с готовностью. - Погоди, а у тебя-то фамилия... Что-то знакомое, как будто, я где-то встречал.

- Ну, нас то Шалиными записывали, то Шальиными, - с неохотой отвечал Кеша. - Исетск - хоть и город, а невежества там хватает... Но я от этого дикого места на земле давно отмежевался. Неужели по мне не видно? Что я давно взлетел над своей средой!

- А сегодня разве среда? - удивился Козин.

- Суббота, - не сразу вспомнил Кеша. - Но я и над субботой взлетел.

И снова Бронислава слышала сквозь дремоту шелест страниц. "Посижу ещё чуток, да и пойду, - подвигала Бронислава пальцами ног на чужом холодном половике. - Век доживать".

- ...Точно! В убийстве царской семьи... - читал Козин. - Отряд красноармейцев, в который входили... Так, так, так. Ага! Егор Шалин!.. А не шестёркой ли он у хрумкинского деда был? А? У фрумкинского, то есть? Твой дед Егорша?

- Да ты что? - вскричал Кеша, не веря своему счастью. - Дай глянуть. Не тот, наверняка - не тот... Нет, я знал, конечно. И Хрумкин мне навязчиво внушал. Но чтобы в книжке это же самое пропечатали! Невероятно...

Потом наступила долгая, висячая тишина.

- "И часто плакал от испуга", - сказал наконец Кеша.

Козин молчал.

- А у нас почему ни у кого в Исетске антиквариата нет? - требовательно спросил Кеша. - А у нас почему в кармане - вечно вошь на аркане, блоха на цепи?.. Если дед Егорша и Фрумкин общим делом занимались? Доходным? То - почему?!.

- А я откуда знаю? - рассеянно ответил Козин. - ...Погоди. Значит, ваши с Хрумкиным легендарные деды...Бок-о-бок... Да, братцы. Измельчали вы. Оба.

- Но-но! - вдруг заносчиво вскричал Кеша. - Что угодно ты можешь говорить обо мне лично, но про Хрумкина!.. Изволь извиниться. Сейчас же.

- Да я... Извини, конечно. Я же - ничего! - растерялся Козин. - Он - славный парень, совсем простой. Ну что, на колени мне перед тобой встать? Да я... Я даже запомнил. То, что ему нравится. "И часто плакал от испуга..."

- "Умом царицы ослеплён!" - поучал Козина Кеша.

- "Великолепный Соломон!" - с готовностью подхватил Козин, рухнув на колени. - Извини ещё раз... Соломон! Соломон! Соломон!!!

- Вот именно: Соломон. В моём присутствии - не позволю! Потому что Хрумкин для меня! И я - для него... Да, именно - я! Я!.. Ослеплён! Ослеплён! Ослеплён!!!

На кухне повисла внезапная, но недолгая, тишина.

- А ведь, хорошо, - медленно проговорил Козин, удивившись своим каким-то тихим мыслям.

Кеша внимательно следил за козинским лицом.

- Ты ей вот что скажи, своей очередной законной! - окончательно решил Козин. - Скажи: редактор из Шерстобитова на работу к себе позвал. Скажи: "Устроюсь - приеду за тобой". Ну и всякое такое: я же, мол, не могу жить, нигде не работая, там квартиру обещают!.. А сам - к Зойке. Только так можно распутать твой несуразный клубок... И - держись за Хрумкина, старик! Ты ему скормил Зойкин холодильник, а взамен получишь - творческую судьбу. Будешь скоро сидеть в самом высшем городском обществе! В качестве русского болвана. Они всегда одного или даже двоих таких с собой рядом сажают, для контраста... И меня отсюда вытащишь!

- О-о-о! Замётано. Блестящий выход, - торжествовал Кеша. - Ты, старик, гений. Второй Хэм!.. Нет, ты - третий Бодлер. Ты... - просто четвёртый Фейхтвангер какой-то! И, если мне не изменяет память...

- А она тебе - изменяет! - весело уточнил Козин. - И - часто!.. Ох, счастливчик ты, Викентий. Эх, как же я Хрумкина-то возле Пегаски прошляпил? Если бы я с ним вовремя скорешился, разве бы я сейчас в Буяне оказался... Да я пустяком буду доволен, крошечной рекомендацией. Я место в городе получу!!!

- Короче, ты - пятый Эрих! - продолжал ликовать Кеша. - И даже пятая Мария одновременно. Вобщем, пятая Ремарк ты, короче.

- Давай к Зойке. А там и я подъеду. Выпьем втроём, разок, другой, у Хрумкина. Расходы беру на себя... Ну? Вперёд! В большую, мировую культуру!

- Ослеплён! Ослеплён! - жмурясь от счастья, махал Кеша руками. - Ух, как ослеплён, благодаря тебе, Козин!..

- Не забыл, что надо сказать жене?

Бронислава резко отёрла с лица дремоту, встала с табуретки и распахнула дверь во всю ширь.

- А зачем мне говорить-то? Уж и так всё сказали! - вежливо крикнула она. - Про заговор ваш придуманый!

Козин повернул к Брониславе длинное красивое лицо и смотрел ничего не выражающими белёсыми глазами. С его вилки на пол неслышно упала килька.

- Непонятно, но... бодрит, - уставился он сначала на пальто, а потом - на её босые ноги.

Кеша недовольно крякнул.