На перекрестке двух миров

Баккет вновь скрестил на груди руки и нахохлился, но взгляд его теперь не отрывался от «похитителя брегета». Однако сделать что-то он уже не мог, потому что по обе стороны от него стояли полицейские, третий встал за спиной помощника архивариуса, чем и успокоил пока «жертву покражи».

— Итак, — произнес Гард, — вернемся к началу. Господин Расс.

— Да, ваше превосходительство, — ответил тот, — сию минуту. — После раскрыл папку и зачитал: — Сего дня и сего года господин Гинас Баккет заявляет о покраже, случившейся два дня назад в мужском салоне «Благодать», расположенном на улице Старого мельника. Предметом покражи стал золотой брегет с магическим камнем на крышке, именуемом «Слезой девицы». Подозреваемым в покраже был означен служащий Магического архива. После допроса прислуги в салоне «Благодать», было установлено, что жалобщик и подозреваемый находились рядом, и более никто к месту, где отдыхал жалобщик, не приближался.

Расс закрыл папку и посмотрел на Гарда, а Баккет снова указал на помощника архивариуса:

— Это он. Я с ним разговаривал, и он брал брегет в руки.

— Но позвольте! — воскликнул подозреваемый. — Я вернул вам ваш брегет, положил на столик! Что за чушь, в конце концов?

Следователь подобрался:

— Стало быть, знакомство с господином Баккетом подтверждаете, и что держали в руках брегет, не отрицаете.

— Похоже, что так, — кивнул Гард. — А посему продолжим следствие…

Тут я, пожалуй, отвлекусь от повествования магистра и дам некоторые пояснения. Энгаст начал посещать мужской салон еще до того, как герцог представил его нам, и попасть на глаза помощнику архивариуса успел, потому, когда наш агент подсел к нему, тот не удивился. Они свели знакомство, успев обсудить многое, в том числе и место службы. Так как устав салона был составлен так, что называть свои имена не дозволялось, как принадлежность к определенному сословию и место службы, дабы посетители могли общаться в некотором роде инкогнито, то Эгнасту пришлось извернуться, чтобы вытянуть из помощника архивариуса необходимую информацию, иначе появление в архиве выглядело бы подозрительно. Но он справился и весьма успешно.

Общались они дважды. В первый раз для того, чтобы услышать место службы, а второй, чтобы всучить тот самый брегет, который и стал причиной появления следствия. Это сделать было много проще. Так как «господин Гинас Баккет» уже слышал про архив, то во время второй беседы похвастался своим достоянием, главной ценностью которого являлся вовсе не материал, из которого он был сделан, а именно камень «Слеза девицы».

— Как служащий того самого заведения, — заговорщицки понизив голос, говорил «Гинас Баккет», — вы должны по достоинству оценить сей артефакт. — И покивал с прежней таинственностью (об этом я знала от Ришема, которому Эгнаст докладывался во всех подробностях и в лицах).

— Вас, должно быть, обманули, — уверенно ответил младший архивариус. — Подобные камни — легенда. Заморозить время невозможно. Впрочем, если вы не возражаете, то я посмотрю. Может, там и есть магическая составляющая, но уж точно не то, о чем толкуют досужие языки.

— Думаете, меня обманули? — забеспокоился Баккет. — Но брегет достался мне от дядюшки, а он лгать мне не стал бы. Я, знаете ли, его любимый племянник. А этот брегет он почитал более всего на свете и говорил, что камень нужно подпитать, и тогда он непременно сработает. Взгляните, прошу вас, — и протянул собеседнику брегет как раз в тот момент, когда к столику подошел салонный лакей, который принес мужчинам выпить.

На глазах лакея помощник архивариуса взял брегет, чтобы осмотреть его. Так у нас появился необходимый свидетель, который мог уверенно подтвердить, что данная сцена и вправду происходила. Кроме него собеседников видел управляющий салоном, привратник и еще пара лакеев, не говоря уже о нескольких мужчинах, отдыхавших неподалеку. Так что никакой лжи и выдумки в нашем деле не было, кроме ключевой фигуры — Гинаса Баккета. Впрочем, и удивляться тут не чему. Его светлость, как он сам выразился, был старым интриганом и подходил к делу ответственно. А Эгнаст был его человеком.

Это произошло на следующий день после нашего общего совещания по окончательному согласованию действий. Далее Энгаст посетил Дом юстиции, где объявил об утрате ценного предмета в мужском салоне «Благодать». А так как обо всех происшествиях в столице утром докладывали самому господину столичному прокурору, то он и назначил следователя Расса разобраться в этом деле.

Возможно, вы еще помните мое посещение Дома юстиции в роли скандальной женщины с «невероятно серьезным делом». И тогда вам не составит труда вспомнить, что именно следователя Расса служащий на входе предложил использовать как предлог, чтобы «случайно» забрести к его милости. И всё, что я тогда говорила об этом следователе, вы тоже вспомните, и тогда поймете, почему Гард сделал ставку в расследовании именно на него.