На пиру богов

Беженец. Начало Флорентийского Вселенского собора, на который собрались представители Запада с самим Папой во главе. С еретиками не собираются на Соборы.

Самый факт этого Собора, даже если он и не привел бы ни к каким практическим последствиям, имеет неизгладимое, исключительное значение в истории Церкви, потому что им обличена и навсегда сделана недействительной и нецерковной та точка зрения, которая, очевидно, поддерживается и отцом Иеромонахом. Если бы так смотрела Церковь на католиков, то не поехали бы все греческие иерархи, с самим непримиримым Марком Ефесским включительно, в Феррару, как не поехали бы на какой-нибудь сектантский съезд. Ехали не на парламент религий, а на Собор. Уже из этого одного следует – и этому обязаны подчиниться все действительно послушные сыны Церкви, а не самочинные раскольники, упорствующие в расколе до еретичества (ибо, конечно, упорный и застарелый раскол уже есть еретичество). Как была возможна мысль о Соборе и факт Собора, и это несмотря на Фотия, Керуллария, вековую травлю и дрязги с обеих, конечно, сторон. Итак, самый факт

Собора обязывает, он сам по себе имеет уже догматическое значение, поскольку свидетельствует, что раздор не нарушает церковного единения. А затем это единение и даже общение было на самом Соборе торжественно восстановлено и могло бы быть отменено только новым Вселенским же собором. И если восточные опять вернулись к старому бунту и нарушили общение, то вина на этот раз падает уже всецело на них, только они, а с ними и мы, в расколе, Римская же Церковь в нем не повинна. И нам надо покаяться в грехе расторжения церковного единства. Но, разумеется, эта

сторона значения Собора есть даже и не самая важная, потому что гораздо важнее то, на чем восстановлено это единство, его догматическая основа. После Собора греки, а вслед за ними и русские, мотивировали свое отделение от Вселенской Церкви тем, что им не удалось настоять на своем и заставить латинян отказаться от своих догматов. Обычная формула, что греки предали там свое Православие. Но что же это за отношение к Собору? Неужели по формуле «und der Konig absolut, wenn er unsern Willen tut»? Ведь спорили, обсуждали все эти вопросы в течение веков, на самом Соборе также происходило предварительное, и если не исчерпывающее обсуждение, то потому лишь, что исчерпать эти вопросы невозможно, как и все догматические вопросы. Но ведь и соглашение это все-таки прошло подавляющим большинством. Так что же, все это соборование-то в ваших глазах есть так себе, только кукольная комедия, соборное «изволися Духу Святому и нам» есть простой штемпель, который имеет силу, если прикладывается к одному мнению, и превращается в «измену Православию» в другом? Разве это не Протестантизм, и притом самый резкий?

Иеромонах. Собор может быть истинным и разбойничьим. И если он выставляет в качестве догматов прямые ереси, он теряет всякий авторитет.

Беженец.

Значит, вся правящая Церковь оказывается в ереси, и разбойничьей? Подумайте, куда ведет эта логика… А затем, ваше суждение могло бы иметь формальное основание в том, что на Флорентийском Соборе приняты догматы, находящиеся в прямом противоречии с принятыми ранее церковными догматами же, например, было бы допущено арианство, монофизитство, иконоборчество и подобное. Ничего подобного не было.

Важнейшими догматами, установленными во Флоренции, являются учение об исхождении Святого Духа от Отца и Сына и папский примат. Ведь всего было принято четыре положения: о квасном и неквасном хлебе, о признании обоих обрядов, восточного и западного, о чистилище, о действенности молитв за усопших, особенно литургийных, за находящихся в нем, о блаженстве праведных и адских мучениях грешников. Да где же, на каком же Соборе обсуждались вопросы о Духе Святом и установлен об этом догмат?

Иеромонах. Догмат от исхождении Святого Духа от Отца установлен, как известно, на Втором Вселенском соборе, а в дальнейшем, на Третьем и Шестом, прибавлено еще запрещение прибавлять или изменять никео-константинопольский текст Символа веры, что было подтверждено, даже при участии западных, на Соборе 876 года при Патриархе Фотии.