Читаем На пиру богов полностью

Беженец. Оставим пока в покое латинян и остановимся пока, чтобы дать смысл, в значении ваших слов. Я и ранее указывал на отсутствие вероучительного авторитета в Православии. Теперь вы это еще раз подтверждаете. Но дело в том, что реальное, историческое Православие никогда не стояло и не может стоять на этой анархической точке зрения церковного конформизма. Хотя православное богословие вечно колеблется и все усаживается между двумя стульями и ужом извивается здесь Хомяков со своими ссылками на неопределенные и двусмысленные слова Послания Восточных Патриархов 1848 года, однако Вселенские соборы сознавали и провозглашали себя авторитетным органом церковного сознания: изволися Духу Святому и нам! Что это, по-вашему, хищение или условная фраза или почти что литургическая формула совершения таинства веры?

Все православное сознание говорит за последнее, стало быть, почему мы все хвалимся, что мы – Церковь семи Вселенских соборов? И для авторитета Собора значение имеют два внешних критерия: вселенскость Собора, то есть чтобы на нем присутствовали прямо или через своих заместителей представители всех
Поместных Церквей, а затем, чтобы это были авторитетные представители, то есть епископы, Церковь учащая, которой совсем в Православии не полагается, по хомяковскому богословию и по сбивчивым формулам Восточных Патриархов. Однако достаточно посмотреть подписи членов Собора, кому изволися Духом Святым, и вы увидите, что здесь одни епископы либо пресвитеры по полномочию епископов. Полномочное участие мирян, «тела» Церкви, есть новейшее догматическое творчество и совершенно недопустимо с точки зрения практики Вселенских соборов (разумеется, кроме императора). Католики прибавляют к этому, в качестве основного условия, присутствие папских легатов и окончательное утверждение Папой, но мы этих еретиков оставим в стороне, и без них ясно, что Вселенский собор есть не только средство провозглашения, но авторитетный орган Церкви, устанавливающий и догматы и законы. И внешним признаком его является наличие и согласие Вселенского епископата, которое и совершает соборное таинство: изволися Духу Святому и нам.

Светский богослов. Вы развиваете какую-то новую и, по обычаю, конечно, парадоксальную теорию «таинства веры», о котором не слыхивало Православие. А что же вы скажете относительно лже-Соборов? Разбойничьего, а далее Флорентийского?

Беженец

. Ничего нового я не развиваю: посмотрите во всех учебных руководствах, как изображается авторитет Вселенских соборов? «Рецепцией» или вселенскостью, понимаемой в смысле собрания всего епископата от всех Церквей? А вечная ссылка на Разбойничий Собор не убедительна именно потому, что он и был разбойничий, то есть и сопровождался насилием и убийствами и не был собран и составлен полномочными органами. И, насколько я понимаю, он никогда и не рассматривался как Вселенский, так что это была неудавшаяся попытка шантажа, не больше, отнюдь не имеющая того принципиального значения, которое приписывается ей нашей церковной Константинопольской демократией с Милюковым во главе. Что же касается Флорентийского Собора, то к нему-то я и веду свою речь. Впрочем, он не единственный из не получивших рецепции, сюда еще относится и, так называемый у католиков, восьмой Константинопольский Собор 869 года (с осуждением Фотия, восстановлением Игнатия и признанием папских полномочий). Но я предварительно все-таки спрашиваю окончательно: что эта формула «изволися Духу Святому и нам» есть facon de parler[82], не имеющая никакого значения без «рецепции» и могущая прикрывать даже «разбойничество», или же это есть священнодействие со властию, которое повелевает
церковному народу подчиниться не за страх, а за совесть, как гласу непогрешимой Церкви? Если нет, тогда и получается наш русский Протестантизм, или вероисповедная анархия, блестящее обнаружение получившая именно в наши дни.

Светский богослов. Позвольте уж и мне, по излюбленному вами приему ответить вам перекрестным вопросом: для верующего католика, как вы и упоминали, авторитет Собора устанавливается утверждением Папы, непогрешимого ех sese, non autem ex consensus ecclesiae?[83]

Какое же место при этом отводится формуле «изволися Духу Святому и нам», и не обращается ли она действительно в пустую претензию?

Перейти на страницу:

Все книги серии Вехи

Чтения о Богочеловечестве
Чтения о Богочеловечестве

Имя Владимира Соловьева срослось с самим телом русской философской мысли. Он оказал фундаментальное влияние не только на развитие русской религиозной философии, но и на сам круг вопросов и содержание общественной дискуссии. Соловьева по праву называли «апостолом интеллигенции» – он сумел заговорить о религии, о метафизике, о душе и Боге так, что его слова оказывались слышны русским интеллигентам. Без знания философского наследия Соловьева не может быть понята не только значительная часть современной ему и в особенности последующей русской философии – без него остается невнятной значительная и едва ли не лучшая часть русской поэзии Серебряного века, многие страницы русской прозы и т. д.Из всей череды созданных им работ одна из наиболее известных и заслуженно популярных – «Чтения о Богочеловечестве»: в них совсем молодой Соловьев сжато и выразительно дает по существу общий очерк своих идей. Лучшего введения в мысль Соловьева, чем его «Чтения…», не существует, а без знания этой мысли мало что можно понять в русских спорах и беседах Серебряного века.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Владимир Сергеевич Соловьев

Философия

Похожие книги

Повседневная жизнь египетских богов
Повседневная жизнь египетских богов

Несмотря на огромное количество книг и статей, посвященных цивилизации Древнего Египта, она сохраняет в глазах современного человека свою таинственную притягательность. Ее колоссальные монументы, ее веками неподвижная структура власти, ее литература, детально и бесстрастно описывающая сложные отношения между живыми и мертвыми, богами и людьми — всё это интересует не только специалистов, но и широкую публику. Особенное внимание привлекает древнеегипетская религия, образы которой дошли до наших дней в практике всевозможных тайных обществ и оккультных школ. В своем новаторском исследовании известные французские египтологи Д. Меекс и К. Фавар-Меекс рассматривают мир египетских богов как сложную структуру, существующую по своим законам и на равных взаимодействующую с миром людей. Такой подход дает возможность взглянуть на оба этих мира с новой, неожиданной стороны и разрешить многие загадки, оставленные нам древними жителями долины Нила.

Димитри Меекс , Кристин Фавар-Меекс

Культурология / Религиоведение / Мифы. Легенды. Эпос / Образование и наука / Древние книги
Культы, религии, традиции в Китае
Культы, религии, традиции в Китае

Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие. А также о том, как китайцам удается на протяжении трех тысяч лет сохранять преемственность своей цивилизации и обращать себе на пользу иноплеменные влияния, ничуть не поступаясь собственными интересами. Леонид Васильев (1930) – доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института востоковедения Российской АН.

Леонид Сергеевич Васильев

Религиоведение / Прочая научная литература / Образование и наука