На прорыв времени! Дилогия (СИ)

Ледников, глядя на сплоченность единомышленников «железного Иосифа», вдруг подумал, что именно такими он видел их оттуда, из будущего. Людей, вместе работающих над задачами мирового масштаба и успешно их решающими. Поддерживающими друг друга… И вместе добивающимися успеха.

– Я знаю, что вы к американцам относитесь очень плохо, товарищ Ледников. И знаю, что причин для этого у вас хватает. Но признайте – для них все уже кончено. Стратегически шансов у них нет никаких. А после подписания договора им останется всего несколько лет до момента, когда признать нашу правоту придется даже самым злостным антикоммунистам.

– И яблоко само упадет нам в руки, – как-то горько сказал Ледников.

– Можно и так сказать, – согласился Сталин. – Но я предпочитаю формулировку «воссоединение американского народа с братской семьей наций Земли». Нам еще многое предстоит сделать. В космос вот полететь, – и в этот момент Ледников вдруг осознал, почему вождь так спокоен.

Они победили. Не СССР и не ЕС, нет. Люди. Человечество. Они выиграли еще один шанс у Вселенной – шанс на рывок с планеты туда, в темноту неизведанного, к звездам. Туда, где можно будет обеспечить бессмертие людской расы.

И пусть впереди еще много проблем и препятствий – самая великая идея получила еще одну попытку на свое осуществление.

«Нас ждет Стар Трек, ха? – пришедшая в голову маршала мысль заставила его улыбнуться. – Как там было? „Туда, где еще не ступала нога человека“, верно?»

– Настроение поднялось, товарищ Ледников? – поинтересовался Сталин причиной улыбки.

– Да вот, вспомнился «Звездный путь», товарищ Сталин.

– Хороший фильм, – закивал вождь, так и не привыкший называть сериалы сериалами. – Скоро покажем молодежи. Года через три-четыре после победы. Как спутник запустим.

Победа уже рядом – осталось ее только взять.

И дети снова будут хотеть стать космонавтами…

12 сентября 1947 года. Коламбус, штат Огайо

– Я говорил! Я предупреждал! – лысый коротышка сорвался на визг. – Нашей последней козырной картой была бомба – и она оказалась битой! Нельзя было без оглядки лезть в берлогу к медведю! Надо было лучше подготовиться, собрать информацию.

– И что тогда? – рявкнул в ответ пожилой. – Или вы верите в миролюбие комми и их добрую волю? Или вы сами бы, имея такое оружие и такое превосходство, не захотели бы поставить конкурента на колени? Нам предъявили бы этот ультиматум – все равно! Даже если бы мы не рискнули.

– Насколько все серьезно? – спросил высокий джентльмен. – В конце концов, у них бомба, и у нас бомба. Блефовать, угрожать – но свести партию вничью. Бог с ним, с мировым господством – остаться бы при своих!

– Во-первых, у нас уже нет бомбы, – мрачно заметил коротышка. – После их удара по Лос-Аламосу нам потребуются миллиардные затраты и не меньше полугода, чтобы создать хотя бы еще один экземпляр. Люди, оборудование, научные данные, да и обогащенный уран – все это в трубу.

А во-вторых, что еще хуже, их бомба намного сильнее. Причем мы даже не знаем, как они это сделали. Наши яйцеголовые клялись, что так называемая «критическая масса» ограничивает мощность взрыва двадцатью – сорока тысячами тонн тротила – больше невозможно в принципе. Однако же то, что русские сбросили на Лос-Аламос, по самым скромным оценкам, минимум впятеро мощней.

И если в Арнеме все же остались выжившие, то здесь на десяток миль сожжено все! А зная привычку русских применять новое оружие, лишь накопив в достаточном количестве… Я уже ни в чем не уверен. Может быть, русские умеют делать бомбы, как хот-доги. И в случае нашего отказа завтра мы получим десять, двадцать, сто бомб – по нашим городам.

– Именно, – подал голос кто-то из присутствующих. – Может, ответите, откуда взялся слух, что следующим будет Детройт? Если не забыли, это не только автомобили, но и танки, и много чего еще. Но заводы встали, потому что некому работать – все бегут, как из очага чумы, и полиция не справляется, да и не старается особо. Копов можно понять – кому охота сгореть заживо в атомном огне? Русские действительно сказали так в Женеве?

– Хуже, – ответил пожилой. – После заседания глава их делегации сказал наедине нашему человеку, что если мы будем упрямиться, то следующую бомбу они взорвут вблизи нашего густонаселенного побережья. И волна размером со статую Свободы легко смоет пару штатов. Причем этот удар будет неотличим от природной катастрофы.

– Сталин не пойдет на это, – не слишком уверенно возразил кто-то из глубины комнаты.

– Пойдет, еще как пойдет. Да еще и заставит папу римского заявить, что это – Божья кара. И все верующие узнают, что Бог отвернулся от Америки и карает ее. Сказать, что тогда здесь начнется?

– Я еще добавлю, – раздался голос из-за стола, – этот мерзавец Карденас час назад выступил с заявлением… Да за половину того, что он наговорил, еще год назад мы стерли бы Мехико в пыль!

– Чего он хочет?

– Кусок Техаса, Калифорнии и Нью-Мексико. И денег – это уж как всегда.