На сибирских ветрах. Всегда тринадцать

— Разумеется, я меньше всего собираюсь хвалиться своим семейным счастьем, — опять улыбнулась Анна. — Если говорю об этом, то лишь отвечая на ваш вопрос... Вообще нам с Сергеем Сергеевичем на жизнь не приходится жаловаться. В главке муж пользуется большим авторитетом. В скором времени станем столичными жителями: квартиру должны получить в Москве. Отдельную, все удобства!

— Отдельную? Со всеми удобствами? — переспросила Зуева. Лицо ее оставалось безмолвным, но Анне вдруг почудилась спрятанная усмешка, и тогда (разом вспыхнуло самолюбие!) решила дальше не медлить, форсировать разговор.

— Вас не должно удивлять, что я говорю о квартире. Дело ведь не к молодости. И я не так уж молода, и Сергей Сергеевич подавно. Не за горами день, когда расстанемся с манежем.

— Кто расстанется? Сережа? — На этот раз во взгляде Зуевой отразилось такое удивление, будто услышала явную несуразность. — Да что вы! Он и дня не сможет прожить без цирка!

— Ну, знаете! — передернула Анна плечами. — Вы так рассуждаете...

— А вы не смотрите, что я давно в разлуке с Сергеем, — перебила Зуева. — Зато ведь знала его в самые лучшие, молодые годы. Ни о чем другом не думал он тогда, кроме как о цирке.

— К сожалению, с тех пор прошло много лет!

— Что из того? Он и сейчас такой же. Я в этом убедилась, когда ваш аттракцион смотрела. Все такой же!.. А вы о квартире удобной говорите, об уходе с манежа. Да ведь это все равно что смерти Сергею желать!

Слова прозвучали осуждающе, но Анна, заставив себя сдержаться (все труднее, невыносимее становилось это усилие), снова, в третий раз улыбнулась — снисходительно, как бы извиняя непонятливость собеседницы:

— Правильно, все правильно, Надежда Викторовна. Неужели я меньше вас ценю талант моего мужа?.. Увы, существуют обстоятельства, которые сильнее нас. Если угодно, жизненные обстоятельства. Сегодня человек в избытке сил и желаний, а завтра...

Неслышным движением Зуева передвинула стул. Она ближе подсела к Анне, точно боясь упустить хоть одно ее слово. И безучастность пропала с лица, сменилась обостренным вниманием.

— А завтра? Что же завтра?

— Нельзя забывать про завтрашний день, — упрямо подтвердила Анна. — Мы с вами решили, Надежда Викторовна, беседовать на полную откровенность. Так постарайтесь же не только внимательно выслушать, но и понять меня!.. Мужчина, когда стареет, не сразу смиряется с этим. Напротив, он всячески пытается себя уговорить, что ничего не изменилось, что все еще впереди. Понимаете, о чем я говорю? Я вполне доверяю мужу. Он волен поступать как ему угодно. Но ведь мне видней!.. Возможно, встречаясь с вами или с вашей дочерью, Сергей Сергеевич обнаруживает чувства, которые могут ввести в заблуждение, вызвать напрасные иллюзии. Так вот я и хочу предупредить: не поддавайтесь таким иллюзиям. Тем более здешняя наша жизнь подходит к концу: программа в цирке скоро переменится, мы двинемся дальше, и бог весть когда опять попадем в Горноуральск... Я говорю об этом, Надежда Викторовна, исключительно в ваших интересах. Если же чем-нибудь могу быть вам полезна...

Умолкла на полуфразе, обнаружив, как наблюдающе смотрит Зуева.

— Что означает, Надежда Викторовна, ваш взгляд?

— Смотрю я... Нет, не может быть счастлив с вами Сергей!

— Неправда! Мы прожили вместе...

— Все равно не может быть счастлив! — с возрастающей убежденностью повторила Зуева.

...Сагайдачный слышал эти слова. Несколько минут уже стоял он в дверях, стараясь ничем не выдать своего присутствия.

Он было совсем собрался из цирка и вместе с Гришей подошел к воротам. Но какая-то сила остановила его. Подумал о Жанне: «Что, если ждет у главного входа? За кулисы пройти не решилась, а у входа дожидается!» Однако, подумав о дочери, тут же понял, что не только из-за нее одной остановился. «Надо бы и к Наде заглянуть. Верно, еще у себя в гардеробной... Зайду и поздравлю с успешным дебютом. Не вечно же нам враждовать!»

Потому и обратился к сыну:

— Совсем я упустил, Григорий: кое-какие еще дела остались в цирке. Отправляйся-ка один в гостиницу. Чай, не маленький, дойдешь!

Гриша в ответ недовольно хмыкнул: одно дело идти вдвоем с отцом, а другое — одному бежать в потемках.

— Я лучше, папа, тебя подожду.

— Ладно. К матери тогда ступай.

Гриша побежал назад, но, придя двумя минутами позже за кулисы, Сагайдачный обнаружил сына посреди коридора.

— Ты чего слоняешься? Я же сказал — к маме иди!

— Нет ее, мамы.

— Ах, да. Она у Никольских. Давай провожу.

Но и там не оказалось Анны. Никольский даже удивился, а Лидия вся обратилась в любопытство:

— Разве Анна Петровна говорила, что к нам зайдет? По какому делу?

И только случайно, от проходившего мимо униформиста, Сагайдачный узнал, что Анну видели во дворе. «Возможно, зашла к старичку своему!» — высказал предположение униформист. Велев Грише дожидаться, Сагайдачный направился во флигелек.

...Слишком круто разворачивался разговор, чтобы женщины могли услыхать звук приоткрывшейся двери.

— Не может быть счастлив с вами Сергей! Неужели до сих пор вы не поняли, что для него всего важнее в жизни?