На службе их величеств

— Длинный язык укорачивает жизнь, — голос императора слегка исказило пространство, но даже сейчас его холод обжигал. — Чтобы думал быстрее, заберу заклад. Вы ходите по краю, Шардаш, одна нога уже угодила во Мрак. Игры со мной плохо заканчиваются.

Шардаш сузил глаза и напрягся, нагнувшись, будто для прыжка:

— Только попробуйте её тронуть! Вместо кулона получите всего лишь мой труп. Устроит ли это ваше императорское величество?

— А вы уже труп, — промурлыкал Темнейший. — Я предупреждал, вы не приняли всерьёз. Что ж, наслаждайтесь последними минутами жизни.

Профессор не ожидал такого исхода событий. Он искренне полагал, кулон Хорта для императора важнее обид и тот ничего ему не сделает, пока не получит артефакт. Видимо, недоумение отразилось на лице Шардаша, потому что Темнейший расхохотался.

Иллюзия дрогнула и развеялась.

— Плохо, очень плохо! — пробормотал магистр.

Его меч полыхнул огнём, а рука рванула толстый чёрный шнур над кроватью.

— Я поднял тревогу и объявил общий сбор, — пояснил Асварус. — Зная Джаравела, обе угрозы он исполнит, но, возможно, раздумает, встретив отпор. Всё-таки иначе война, и не только с людьми…

Шардаш кивнул и перенёсся в свою комнату. Мериам ещё спала, и он, вытащив её из постели, поднял на руки, укутал в одеяло и понёс вниз.

Самое безопасное место — как ни странно, орденская тюрьма. Профессор хотел оставить адептку на ступенях лестницы в «мешок», приставив охрану. Колдовать на нижнем уровне тюрьмы император не сможет: любая магия блокируется, даже демон окажется бессилен. А без чар его можно одолеть, если напасть всем вместе.

Шардаш не успел осуществить задуманное: Мериам разбудили крики. Она открыла глаза, огляделась и удивлённо уставилась на профессора.

— Всё хорошо, — повторил Шардаш самую известную ложь на свете, бережно прижимая Мериам к груди. — Ты просто посидишь в одном месте, пока не минует опасность.

— А ты? — забеспокоилась адептка. — Только не говори, что тебя не будет рядом!

— От смерти не прячутся, — возразил Шардаш.

— Хороший каламбур.

От звука этого голоса оба вздрогнули и подняли глаза.

Император парил над землёй над головой профессора. Воздушные потоки поддерживали Темнейшего, крылья лишь изредка делали пару взмахов. Каждое в длину с рост Шардаша, они отбрасывали косые тени на брусчатку двора.

Императора сжимал в руках меч. Это удивило профессора: легче проклясть, воспользоваться магией, а тут ему оказали честь, намереваясь обезглавить. Однако подумав, Шардаш догадался — заживление серьёзных ран выкачивало силы. Видимо, Темнейший сомневался, что без меча быстро покончит с дерзким оборотнем и его защитниками. Использовать перстень мешал кодекс поведения — Шардаш удостоился обращения на «вы», посему и смерть заслужил от рук императора, а не от проклятия.

— Девчонку отпусти, — приказал император. — Убивать её не собираюсь. А вас, Тревеус Шардаш, я недвусмысленно предупредил в Бонбридже. Словами не разбрасываюсь.

Мериам в ужасе уставилась на Темнейшего и ещё крепче вцепилась в шею Шардаша. Тот безуспешно пытался разжать пальцы девушки. Она понимала, от крепости её объятий зависит продолжительность жизни профессора. Мериам дала слово не отходить ни на шаг, если потребуется, попытается заслонить собой. Да, умрёт, но она не сможет жить без Шардаша. Родителей жалко, сестру, обеих бабушек, но они не заменят любимого, который пострадал из-за неё. Вот Мериам и расплачиваться.

Хлюпнув носом, смахнув навернувшиеся на глаза слёзы, адептка срывающимся голосом заявила:

— Убейте меня вместо него. Я виновна, мне и отвечать.

Оба: и Шардаш и Темнейший, — оделили её пристальным вниманием. Профессор — с осуждением и укором, император — с любопытством и лёгким удивлением.

— Я правильно понял, — уточнил Джаравел, разминая кисть; меч молнией блистал в воздухе, — ты хочешь обменять свою жизнь на его? Любовь и всякое такое? Глупый и наивный человек, сделаю вид, будто не слышал.

— Да, хочу! — крикнула адептка, не дав Шардашу остановить себя. — Он провинился перед вами, желая защитить меня. И это не глупость, это… Вам не понять, вы не способны что-то или кого-то любить! Убьёте его — убейте меня.

Император промолчал и одарил презрительным взглядом послушников и рыцарей, спешивших на помощь Шардашу.

Скривив губы и обнажив зубы, Темнейший метнулся к земле. Шардаш пригнулся, закрывая Мериам, но целью императора пока были не они, а юноша со взведенным арбалетом.

Адептка ничего не поняла, только услышала крик. Профессор закрыл от неё происходящее, справедливо полагая — не стоит смотреть на труп с разодранным горлом. Ему и самому стало не по себе: голова несчастного болталась на ниточке. Обычные высшие вампиры так не умели.