На службе зла

Рассказ про Штыря и Леду длился всю дорогу до Фрит-стрит, где Страйка и Робин встретили надменными взорами тихие пригородные особняки, воплощение благородства и чинности.

– Здесь? – поразилась Робин, глядя с раскрытым ртом на отель «Хэзлиттс»[41]. – Не может быть и речи – такая дороговизна!

– Я оплачу, – сказал Страйк. – Пусть это будет премией по итогам года. И никаких возражений, – добавил он, когда дверь отворилась и улыбающийся молодой человек, отступив немного назад, пригласил их войти. – Это я виноват, что тебе потребовалось безопасное место.

Отделанный натуральным деревом холл дышал домашним уютом. Вход был только один; с наружной стороны дверь не открывалась.

Вручив молодому портье свою кредитку, Страйк проводил еще нетвердо стоявшую на ногах Робин до лестницы.

– Завтра можешь прийти попозже, если…

– Буду в девять, – сказала Робин, – Корморан, спасибо за… за…

– Да нет проблем. Отдыхай.

Он захлопнул за собой дверь «Хэзлиттс» и вышел на тихую Фрит-стрит.

Засунув руки в карманы, Страйк брел обратно, погруженный в свои мысли.

Ее изнасиловали и бросили, как труп. Охренеть.

А восемь дней назад какой-то ублюдок прислал ей отрезанную ногу, но девчонка ни словом не обмолвилась о своем прошлом, не стала клянчить отпуск и продолжала с профессиональной четкостью выходить на работу. Даже не зная той предыстории, Страйк тут же купил самый надежный брелок безопасности, потребовал, чтобы Робин уходила из конторы засветло, и держал с ней связь на протяжении всего рабочего дня…

Тут Страйк осознал, что идет вовсе не в направлении Денмарк-стрит, а наоборот, от нее отдаляется; его внимание привлек незнакомый человек в лыжной вязаной шапке, стоявший метрах в двадцати от него, на углу площади Сохо-Сквер. Янтарный кончик сигареты быстро исчез: незнакомец спешно зашагал прочь.

– Эй, чувак!

По тихой площади прокатилось эхо; Страйк ускорил ход. Даже не оглянувшись, человек в лыжной шапке пустился в бегство.

– Чувак, постой!

Страйк тоже побежал. Преследуемый оглянулся, потом резко свернул влево; Страйк припустил за ним. На Карлайл-стрит он обвел взглядом толпу перед входом в «Тукан», пытаясь определить, не затесался ли в нее тот перец. Тяжело дыша, побежал дальше мимо очереди и остановился на углу Дин-стрит, чтобы осмотреться по сторонам в поисках того, за кем гнался. Здоровяк в вязаной шапке мог свернуть налево, направо или продолжить движение по Карлайл-стрит; каждый вариант давал выбор из множества подворотен и подвалов, где вполне можно было укрыться, если, конечно, не наскрести денег на такси.

– Сука! – выругался Страйк. Протез терзал искалеченную ногу.

В сознании остался только образ рослого, плечистого мужика, в черной куртке и вязаной шапочке, который подозрительно быстро исчез, прежде чем Страйк успел спросить у него время, дорогу или огоньку.

Наугад он двинулся по Дин-стрит. С обеих сторон мимо него проносились машины. Почти час Страйк рыскал поблизости, заглядывая в темные подворотни и щели подвалов. Он понимал, что это почти на сто процентов дохлый номер, но если – если – их действительно преследовал этот бешеный ублюдок, приславший ногу, то прерванная до срока погоня вряд ли заставила бы его прекратить охоту на Робин.

Из своих спальников настороженно выглядывали бомжи: Страйк забрел гораздо дальше, чем позволяли себе рядовые граждане; из мусорных баков при его появлении дважды выскакивали кошки, но человека в вязаной шапке нигде не было.

21

…the damn call came,And I knew what I knew and didn’t want to know.Blue Öyster Cult. «Live for Me»[42]

На другой день Робин проснулась с головной болью и тяжестью в животе. Не успела она повернуться на новых белоснежных подушках, как на нее обрушились события вчерашнего вечера. Отбросив волосы с лица, она села и осмотрелась. За резными столбиками кровати с балдахином маячили расплывчатые очертания комнаты, освещенной только полосой яркого света между парчовыми шторами. Когда глаза привыкли к золотистому полумраку, взгляд выхватил золоченую раму портрета, с которого взирал тучный джентльмен с бакенбардами. В такие гостиницы люди приезжают на выходные отдохнуть от городской суеты, а не отсыпаться с похмелья, захватив с собой лишь пару наспех брошенных в сумку вещичек.

Может, этой элегантной, старомодной роскошью Страйк пытался заранее сгладить серьезный разговор, запланированный на сегодня? Вот увидишь, это по-настоящему атмосферное место… Думаю, тебе стоит взять отгул.

Две трети бутылки дешевого вина – и она вывернулась перед боссом наизнанку. С тихим стоном Робин откинулась на подушки, закрыла лицо руками и утонула в воспоминаниях, которые, стоило ей почувствовать себя слабой и несчастной, нахлынули с новой силой.