На службе зла

– Добрый день, – улыбнулась Робин. – Это вы – Холли Брокбэнк?

– Ну? – мрачно выговорила Холли. – А те шо?

– Простите?

Под насмешливыми взглядами нескольких пар глаз Робин с большим трудом сохраняла улыбку.

– А… тебе-то… што? – повторила Холли, пародируя лондонский говорок.

– Меня зовут Венеция Холл.

– Ой, не повезло. – Холли широко ухмыльнулась ближайшему к ней работяге, который только фыркнул.

Робин извлекла на свет визитную карточку, которая была отпечатана в местном копи-центре, пока Страйк следил за Холли в кондитерской. По предложению Страйка Робин воспользовалась своим средним именем («Как манерная южанка»).

Глядя в густо накрашенные глаза Холли, Робин протянула ей карточку и повторила:

– Венеция Холл. Я адвокат.

Ухмылка Холли тут же исчезла. С суровым видом она изучила карточку, отпечатанную по тарифу четыре с половиной фунта за двести штук.

Хардэйкр и Холл

Адвокаты по делам о причинении ущерба здоровью

Венеция Холл

Старший партнер

Тел: [phone]

Факс: [phone]

Эл. почта: venetia@h&hlegal.co.uk

– Я разыскиваю вашего брата Ноэла, – ответила Робин. – У нас…

– А как ты пронюхала, что я тута? – по-кошачьи ощетинилась от нарастающего недоверия Холли.

– Мне подсказала ваша соседка.

Дружок Холли в синем комбинезоне усмехнулся.

– Похоже, у нас есть хорошие новости для вашего брата, – храбро продолжала Робин. – Мы пытаемся его разыскать.

– А мое какое дело? Я без понятия, где его искать.

Двое рабочих отошли от стойки и сели на стол, а третий остался, вяло ухмыляясь замешательству Робин. Холли осушила свою пинту, сунула оставшемуся приятелю пятерку и послала его за следующей, а сама слезла со стула и пошла в дамскую комнату, неподвижно, по-мужски держа руки вдоль корпуса.

– Они с братцем на ножах, – сказала барменша, которая бочком подобралась к ним и подслушивала. Похоже, она даже слегка посочувствовала Робин.

– Но вы-то, наверное, не знаете, где искать Ноэла? – от отчаяния спросила Робин.

– Да его уж год как тут нету, а то и больше, – уклончиво ответила барменша. – Может, ты, Кев, знаешь, где его носит?

Дружок Холли только пожал плечами и заказал для Холли пинту. До этого Робин по акценту определила в нем уроженца Глазго.

– Жаль, – чистым, хладнокровным голосом произнесла Робин, ничем не выдав отчаянного волнения. Ей невыносимо было думать, что придется возвращаться к Страйку ни с чем. – Его семья может рассчитывать на солидную выплату, если, конечно, мы сумеем его найти.

Она собралась уходить.

– Его семья или он сам? – резко спросил уроженец Глазго.

– Смотря по обстоятельствам, – холодно ответила Робин, возвращаясь в стойке. Она сочла, что Венеция Холл должна говорить с посторонними официально. – Если члены семьи вынужденно взяли на себя уход за пострадавшим… но для принятия решения нужны подробности. Были случаи, – солгала она, – когда родственникам выплачивалась очень серьезная компенсация.

К ним возвращалась Холли. Ее лицо зверски исказилось при виде Кевина, беседующего с Робин. Тут Робин сочла за лучшее тоже ретироваться в дамскую комнату, чтобы хоть немного унять сердцебиение, и задумалась, принесет ли плоды ее ложь. Но, памятуя о зверской гримасе Холли, Робин опасалась, что ее сейчас зажмут в уголке у раковины и отметелят по первое число.

Но нет: выйдя из туалета, она увидела, что Холли и Кевин нос к носу сидят за стойкой. Робин понимала: либо Холли заглотила наживку, либо нет, но настырность в любом случае была бы лишней. Поэтому она лишь плотнее запахнула тренч и неторопливой, целеустремленной походкой направилась мимо этой парочки к выходу.

– Эй!

– Да? – все так же холодно откликнулась Робин, поскольку Холли обратилась к ней грубо, а Венеция Холл привыкла к уважительному отношению.

– Ладно, чё там у тебя?

Хотя Кевин, судя по его виду, был не прочь поучаствовать в беседе, его отношения с Холли, видимо, еще не зашли так далеко, чтобы он мог присутствовать при обсуждении сугубо семейных финансовых дел. С недовольным видом он отошел к музыкальному автомату.

– Пошли вон туда, перетрем, – сказала Холли, беря очередную пинту и указывая Робин на угловой столик возле пианино.

На подоконниках паба стояли бутылки с моделями кораблей, миниатюрных и хрупких в сравнении с громадами, которые сходили со стапелей за высокой стеной. Ковер с пестрым орнаментом скрадывал тысячи пятен, цветы в горшках за занавесками печально пожухли, но все равно у этого большого, как сарай, зала был какой-то домашний вид благодаря разнообразным сувенирным фигуркам и спортивным кубкам, а синие комбинезоны завсегдатаев создавали атмосферу братства.