На стороне ангелов

«Я не думаю, что ты веришь в случайность, а если и так, то я нашла в тебе небольшой изъян. То, что мы с легкостью принимаем за знамение является тем, что мы уже сознательно или подсознательно желаем или ищем. Это мы определяем важность событий или явлений, их же просто можно не заметить. И потом, я не верю тем людям, которые всем нравятся. Потому что даже если ты такой успешный, наверняка найдутся личности, которые тебе будут завидовать, это нормально. Может быть тебе помогло твоё обучение, воспитание, не замечать всех этих негативных эмоций, но это не означает, что их нет. Способность мыслить и интерпретировать всех и вся позитивно – это бесценное качество, которое, я думаю, надо развивать, то есть, оно не дано от рождения. Мне кажется, ты это сделал. Это как привычка улыбаться. Сначала нужно постоянно помнить, улыбаться даже тогда, когда этого делать не хочется. Потом будет получаться машинально, и у людей сложится впечатление, что ты – солнечная личность. Мышцы лица запомнят это выражение, и даже когда улыбка будет отсутствовать, всё равно все будут думать, что ты – улыбчивый человек. Я, например, постоянно забываю это делать, и моя свекровь упрекала меня за вытянутую мину. Я всегда почему-то считала, что окружающим нужна честность, если болит голова или в ней полно проблем, то скрывать их – лицемерие. Это не правильно, никто не нуждается в подобной искренности. Да и вообще лучше меньше говорить, да больше слушать, у собеседника сложится мнение, что ты заинтересован, что ты общителен. Так и плохим стать сложновато, и очень легко втереться в доверие. Не так ли, Фортунато? Долг платежом красен. Раз уж мы пришли сюда отвлекаться, может и тебе тоже пора делиться…»

Надя сделала долгую паузу, как будто бы желая услышать ответ инспектора, но никакой реакции не последовало. Он лишь улыбался. Надя, вздохнув, продолжила: «Элена, она такая, тебе надо с ней обязательно побеседовать.»

«Конечно. Она единственная не в списке подозреваемых. Что ты можешь о ней рассказать?»

«Она, по словам Чинции, святая.»

«Так-так, я слышу ехидцу в голосе.»

«Естественно. Я не завидую, хотя бы потому что не хотела быть такой, как она, но чувство обиды она во мне вызывает. Она не училась, ей повезло и она сразу после школы, по знакомству, нашла замечательную работу. Дома она даже постель не заправляет, это делала Чинция, я уже не говорю про глажку, уборку и другие бытовые обязанности. Она – скупа. И никому в голову не приходит её критиковать, даже если раньше Чинция делала ей редкие замечания, Элена лишь улыбалась и объясняла свою лень неумением вести домашнее хозяйство. И всё ей сходило с рук. Мои раздоры с родителями Маттео начались как раз с уборки. Я жила спокойной жизнью и училась. Свой этаж я убирала сама, и постель тоже заправляла. Чинция иногда просила меня съездить за продуктами, но потом она жаловалась, что я что-то сделала неправильно, не так как она. В любом случае, когда она просила меня что-то сделать, я всегда старалась и делала. В один ужасный день они просто решили разрушить доброжелательные отношения. Это была не просто критика, они нагло подшучивали надо мной, что мне надо было выйти замуж за миллионера, что она мне не может ничего сказать, так как я подумаю, что она обращается со мной, как с служанкой. А они для меня были семьей, и я общалась с ними как с таковыми. Мы, собственно говоря, и есть родня, Чинция и Чезаре – бабушка и дед моего сына, тогда его не было, но в любом случае я была женой Маттео. А Элена – кто им, она просто живет, копит деньги, это очень удобно. О ней беспокоятся, она даже из центра на своих ногах не может вернуться, за ней должны приехать на машине. Вдруг на неё нападут, даже днем. Я хочу сказать, что мы живем от центральной площади на расстоянии пяти минут ходьбы. Мы с Маттео часто выходим даже перед ужином прогуляться, и это спокойно и безопасно. Все говорят, Элена – приятная. Ну я тоже была когда-то такой, пока они меня не изменили. Я была застенчивой, долго работала над собой, чтобы остаться безобидной и доброй несмотря на укусы. Это уже потом я поднаточила зубы и решила следовать поговорке око за око, зуб за зуб. Подействовало больше, Чинция не оставила за мной привилегии на отсутствие реакции, она ждала оскорбление в ответ на оскорбление и только потом успокаивалась.»