На суше и на море - 1966

Заштопаны порвавшиеся ватники, наготовлены лепешки, и снова геологи бредут по ущелью. Тяжелые рюкзаки, раздувшиеся от проб и образцов, режут плечи. Хрустит и поскрипывает снег под лыжами. Разведчики идут от обнажения к обнажению. Петр Иванович Доков время от времени вынимает горный компас, записывает азимут маршрута, делает пометку на планшете. Маршрут идет вверх по реке. На высоте около трех метров Доков заметил выход кварцевой жилы. Он снял с себя рюкзак, лоток, встал на плечи Тимофея и взял образец из сульфидного гнезда с видимым золотом.

Чтобы определить границы распространения обломков кварца, Доков разметил линию для полуметровых ямок. Упорно вгрызаясь в мерзлую землю, Гордеев бьет копуши в шахматном порядке в пятидесяти шагах друг от друга. Базыров носит породу к замерзшему ручью, Петр Иванович промывает ее на лотке в проруби. Делает он это мастерски. Лоток крутится в его руках, как живой, то плавно скользит под водой, то замирает, то вновь вздрагивает, ныряет. Руки геолога от ледяной воды красны, как лапы гуся. Рядом горит костер, на нем в совке сушатся шлихи, среди которых поблескивают редкие золотинки. Долго греет Доков руки, потом непослушными пальцами заворачивает шлихи в бумажную капсулу, пишет адрес пробы, с какой глубины она взята, ее очередной номер и результаты: «Пусто», «Знаки», «Золото».

Река, зажатая ущельем, делалась все уже. Обтесанные ветром гранитные скалы вздыбились в самое небо. Обхватив узловатыми корнями гранитные скалы, кедры-смельчаки застыли на опасном посту. По ущелью гулял ветер, мороз щипал нос, щеки. Только вода не везде поддавалась холоду. Дымились наледи, изредка слышался треск оседающего льда.

Впереди устало шагали Доков и Гордеев, простукивая лед палками. Подошвы сапог обледенели и скользили. Базыров отстал. Ему было тяжело тащить на лыжах пробы, образцы, инструмент.

Вдруг под ногами лопнул пустотелый лед. Не успев отскочить в сторону, Доков и Гордеев провалились куда-то. Только испуганный крик Володи донесся сверху. Первым поднялся Тимофей. Разбрызгивая воду, он поспешил на помощь Докову, который скользил и барахтался в воде, стараясь встать.

— Не расшиблись? — тревожно спросил Гордеев.

— Нет, — сдавленным голосом ответил Доков. — Вот черт! Куда же это нас занесло?

Осмотрелись. Справа и слева мерзлые зеленоватые стены. Над головой тускло просвечивал бирюзовый потолок. Большой разноцветный ледяной склеп.

— Вот вам и хрустальный дворец! — пошутил Доков.

Ноги сводило судорогой. Доков вынул из-за пояса топорик и начал рубить ледяную крышу. Влажная одежда холодными тисками сжимала тело. Через несколько минут его сменил Тимофей. Во все стороны летели осколки льда. Вскоре в потолке появилось отверстие. Цепляясь окостеневшими пальцами за скользкий лед, разведчики кое-как выбрались наверх, на животе отползли подальше от опасного места.

…Всю ночь разведчики сидели у костра, грелись кипятком и много курили. От скал падали густые тени, на реке желтела полоса лунного света. Гулко постреливал лед. И снова, в который раз, заговорили о золоте.

— Говорят, что хранится оно в банках, в слитках… без дела… — Базыров скользнул взглядом по мокрому ватнику Докова, уперся в обросшее щетиной лицо.

— Не совсем так. У золота большое будущее. — Петр Иванович раскурил папиросу, затянулся. — Золото — незаменимый металл. Сейчас его применяют при изготовлении реактивных двигателей, ядерных реакторов, самолетов. А с развитием науки и техники потребность в нем еще больше увеличится. Золото всегда будет нужно людям.

Едва забрезжил рассвет, геологи двинулись в путь. Высокий замерзший водопад преградил дорогу. Идти в обход потребуется несколько дней. Доков взялся за топор, Тимофей и Володя помогали ему ножами. Они долбили ступеньки…

К обеду поднялись на верх водопада. Присели на выступ скалы. Одолевала зевота. Сказывалась бессонная ночь. Усталость расползалась по телу. Хотелось прилечь, забыться. А путь еще далек.

— За перевалом зимовье, — сказал Доков, разглядывая карту. — До него всего три километра. Там переночуем, а завтра спустимся к Тункинскому курорту, где нас ждет машина. — Петр Иванович посмотрел на хребет. «Да, — подумал он, — на лыжах на перевал не подняться. Идти без них — утонешь: снег глубокий. Как быть?»

После обеда Доков топором разрубил лыжи на квадратные дощечки. Привязав их к ногам и рукам, разведчики на четвереньках стали карабкаться по крутому склону. Встать нельзя: провалишься в снег с головой. Оставалось уже совсем немного до перевала, когда на гольцах закурилась снежная пыль, предвестник бурана.

— Ребята! Сворачивай вправо, вон к тем кедрам! — крикнул Доков.

Ураганный ветер обрушился на седловину. Снег лез в рукавицы, набивался в сапоги. То тут, то там грохотали обвалы…

Первым добрался до кедров Тимофей. Обхватив руками дерево, он посмотрел вниз. Доков помогал выбившемуся из сил Володе. Тимофей достал из рюкзака тонкую альпийскую веревку и бросил конец товарищам. Доков сделал петлю, подцепил Володю под мышки, и Гордеев потянул его к себе.

Через четверть часа пылал спасительный костер.