На суше и на море - 1980

Река Баранчук образуется из слияния двух ручьев и имеет протяженность 65 километров. У этой горной речки очень крутые берега и в истоках небольшая глубина. Следуя вниз по течению Баранчука, экспедиция достигла реки Тагил. Берега расширились тут до 60–80 метров, а глубина увеличилась до полутора метров. На Тагиле можно было найти удобное место для «плотбища», или верфи. По берегам много леса. В исторических песнях так говорится об этом этапе пути:

И скоро они выплыли на Тагил-реку.

У того Медведя-камня,У Магницкой горы становилися.А на другой стороне у них было плотбище:

Делали большие коломенки,Чтобы можно совсем убратися.

Местом стоянки Ермака впоследствии пользовались другие «судовые рати». Не удивительно, что со временем тут возникло городище. Академик П. С. Паллас видел его остатки в XVIII веке. В дальнейшем городище разрушилось, и его местонахождение было забыто. Лишь после долгих разысканий археологу профессору О. П. Бадеру удалось вторично найти его против Медведь-камня на правом берегу Тагила.

За Уралом казакам не пришлось уже идти против течения, выбиваясь из сил. В предгорьях сибирские реки быстро несли их суда вниз. Восточные отроги Уральских гор в отличие от западных имеют малую протяженность. С быстрого Тагила флотилия Ермака попала на медленные воды Туры. По этой реке казакам предстояло проплыть наибольшее расстояние — несколько сот верст. Ширина ее — от 80 до 200 метров, глубина — до 6 метров, дно песчаное, без порогов, река петляет посреди открытых и ровных берегов. С Туры экспедиция попала на Тобол, протекавший по болотистой и лесистой равнине. Пройдя примерно 150 верст по Тоболу, отряд достиг Иртыша.

Флотилия Ермака стремительно двигалась на восток, используя течение и попутные ветры. Судовым кормчим пришлось впервые прокладывать путь по совершенно незнакомым местам, что требовало особой осмотрительности и хороших навигационных навыков. Казачьи струги, приспособленные для плавания на море, шли под парусами, лавируя на многочисленных речных поворотах. Гребцы, сменяя друг друга, налегали на весла. Отплыв из Чусовских городков 1 сентября 1582 года, флотилия бросила якоря на Иртыше, близ устья Тобола, 26 октября.

В начале XVII века в Тобольске еще жили казаки, участвовавшие в сибирской экспедиции Ермака. Первый сибирский архиепископ, задумав учредить поминание «убиенным» соратникам прославленного атамана, велел расспросить ветеранов, и те принесли к нему «списки (записи речей. — Р. С), како они прийдоша в Сибирь и где у них с погаными агаряни были бои и кои из них именем атаманов и казаков побиша». Запись воспоминаний очевидцев была воспроизведена в следующих строках синодика Ермаковым казакам: «…у реки Иртыша на брегу под Чювашею бысть с ними (татарами. — Р. С.) первой бой охтебря в 26 день… и на том деле убиенным… вечная память».

Воспоминания очевидцев неопровержимо доказывают, что свой первый за время стремительного двухмесячного перехода бой с татарами казаки провели и выиграли на берегах Иртыша. Как же отнестись к многословным рассказам поздних летописцев и писателей XVII–XVIII веков, согласно которым Ермак продвигался по сибирским рекам «неспешно», «с искусом» в течение двух лет, и за это время выдержал два трехдневных сражения с татарами и одно пятидневное, когда казачьи кони «по чрево бродили в крови»? Все эти впечатляющие детали имели, как видно, чисто художественное значение.

В сочинении С. Реме зова можно обнаружить фрагменты ранних кунгурских «сказов», которые разительно противоречат всем остальным его рассказам. Казаки, как повествуют «сказы», «видевше и разумевше, что Сибирская страна богата и всем изобилна и живущие люди в ней невоисты». Плывя по диким местам с крайне редким и невоинственным населением, казаки совсем забыли об осторожности, о чем свидетельствует эпизод, происшедший на Тоболе, менее чем в 90 верстах от Искера. «…Ту Ермаков ертаульный струг похитиша бусурманы пред ними (перед казачьей флотилией. — Р. С.) с версту: казацы же велми грянуша… и ту своих выручиша вскоре невредимых». Искусные охотники и звероловы, вогуличи выследили и захватили сторожевой казачий струг, но потом они проявили такую же беспечность, как и казаки, что позволило Ермаку выручить своих товарищей.