Выйдя из Искера, Брязга направился вдоль берега Иртыша до реки Аремзянки и взял с бою стоявший там «крепкий татарский городок». Чтобы навести страх на прочие татарские улусы, окружавшие Искер, Брязга учинил жестокую расправу над «лучшими» татарскими «мергенями». Весть об этом распространилась по всей округе, прекратив дальнейшее сопротивление. Богдан Брязга, как видно, недаром провел многие годы на службе у грозного и вспыльчивого царя, безжалостно казнившего изменников, но эпизод на Аремзянке был первым и последним случаем такого рода за все время экспедиции.
Овладев столицей «царства», казаки столкнулись с проблемой управления краем. Государевы служилые казаки решили ее, исходя из своего опыта. Они привели население к присяге на верность Ивану IV и обложили царской данью — ясаком. Казаки из отряда Брязги вспоминали, что их атаман «ясак собрал за саблею и положил на стол кровавую (саблю. —
В землях хантов перед казаками раскрылся неведомый мир, переносивший их в иную историческую эпоху. Здесь люди не обрабатывали земли и кормились рыбной ловлей и охотой. Оружием служил лук. Приземистые, со скуластыми лицами, длинными и жесткими черными волосами, рассыпанными по плечам, ханты носили одежду из шкур и жили либо в землянках, покрытых дерном, либо в конусообразных шалашах, составленных из жердей и покрытых берестой, а кое-где оленьими шкурами. Рыбу и мясо они ели сырыми. У хантов сохранялся родо-племенной строй, во главе племен стояли племенные старейшины — «князьцы».
С Аремзянки отряд Брязги попал на реку Демьянку во владения «большого зборного княжца» хантов Нимньюяна. «Зборным» князька назвали потому, что тот, узнав о появлении Брязги, собрал воинов со всей округи. На неприступной горе в «великом и крепком городке» засело множество воинов. Три дня кучка казаков безуспешно штурмовала городище. Брязга уже стал подумывать об отступлении, но весенняя распутица приковала его к месту, побуждала биться до конца.
Последний штурм принес казакам победу. Защитники неприступного городища не устояли против отчаянного натиска. Часть князьков с «роды своими» разбежалась по домам. Захваченных на месте казаки привели к присяге. Никто при этом не был наказан.
На Демьянке отряд Брязги оставался до тех пор, пока Иртыш не очистился ото льда. Построив несколько стругов, казаки отправились в плавание вниз по реке. Племена, обитавшие там, знали о появлении чужеземцев, но ждали их к себе много позже. На берегах реки Рачи, притока Иртыша, они собрались для жертвоприношений, чтобы умилостивить своих богов. Шаманы обошли окрестные юрты, собрали многочисленные дары и успели завершить приготовления к пиршеству. Казаки нагрянули как снег на голову. Но и для них встреча была довольно неожиданной: пока они разворачивали струги и высаживались, берег опустел. Ханты попрятались в частый ельник. Подле священной рощи остались только жертвенные животные. Казаки оставались на Раче целые сутки, рассчитывая, что ханты вернутся на берег, но беглецы словно растворились в лесу.
Весть о появлении в святилище чужеземцев распространилась по всей округе. Шаманы призывали богов покарать дерзких пришельцев. Старейшины племени решили устроить засаду в теснинах ниже устья Рачи. Там, где Иртыш подходил к обрыву Цынгальской горы, хантские воины сделали завал, сбросив в реку несколько высоких деревьев. Когда течение стремительно вынесло казачьи струги из-за поворота и почти вплотную прибило их к обрыву, ханты показались из укрытия и стали «хапать» лодки крюками. Неожиданное нападение вызвало минутное замешательство среди казаков. Но затем они, бросив весла, взялись за пищали и дали залп с обоих бортов. «Крючники» тотчас бросились наутек. За поворотом реки казаки увидели Нарымский городок, покинутый воинами. Женщины и дети в страхе ждали появления невиданных людей, повелевавших молниями. Они бегали по опустевшему урочищу, крича и плача. Когда наступил вечер, мужчины племени стали собираться в городке «един по единому, оглядываясь». Тут они убедились, что казаки «не бьют жен их и детей, точию ласкают». Брязга оставил в покое «вымышленников», участвовавших в нападении на казачью флотилию, не причинив им ни малейшего вреда.