На суше и на море - 1984

Если за зубра еще приходится тревожиться, то с другими копытными в заповеднике сложилась ситуация прямо противоположная. Много, слишком много развелось в нем лосей, оленей, косуль и кабанов. Хорошо, конечно, когда лес богат разным зверьем, тем более копытными — его естественным богатством и украшением. Что за лес, если нет в нем могучего великана — сохатого или грациозной косули? Но в природе, так же как и во всем, должна быть мера, иначе начинаются разные беды. Начались они в заповеднике, когда плотность копытных в несколько раз превысила допустимую норму: над молодым подростом деревьев и кустарников нависла серьезная угроза.

Особый урон почти повсеместно нанесли сосновым лесам лоси. К началу 20-х годов, когда лось был сильно истреблен браконьерами, он был взят под охрану государства. Постепенно поголовье восстановили. В 50-х годах сохатые сильно размножились и стали появляться даже в городах. На Оке росту их поголовья благоприятствовали и заповедный режим, и отсутствие главного врага — волка, и зимний подкорм.

Тут-то и досталось сосновому подросту. Летом, когда много разной зелени, лось к нему не притрагивается. Зато зимой хвоя сосны становится для него главным, а если в лесу нет осины, то и единственным кормом. Животное начисто объедает молодые верхушечные побеги и часто, чтобы до них добраться, ломает еще не окрепшее деревцо. Если сосенка после этого и оправляется, то уже никогда не быть ей прямоствольной красавицей.

Там, где самосев сосны обилен, подрост от постоянного «подрезания» начинает походить на чахлый древостой лесотундры со стелющимися побегами или превращается в густую ветвистую «щетку». Фактически он уже нежизнеспособен.

Любопытно, что высота «щетки» почти совпадает со средней высотой снежного покрова. Дело в том, что лоси не любят разыскивать корм под снегом, а предпочитают брать то, что на поверхности. Зимой в заповеднике высота снега на береговых террасах гораздо ниже, чем в смешанных лесах на водоразделе. Здесь сосредоточены основные сосняки, а для животных, значит, корм и защита от ветра. На нижних террасах в разгар зимы и собирается все поголовье. Естественно, что везде в округе подрост сосны оказался практически нацело уничтоженным.

Пришлось начать с копытными борьбу. Вот уже двадцать лет ведут отстрел лосей, кабанов и оленей, но ведь в заповеднике стрелять нельзя. Нашли приемлемый вариант: приманивают животных прикормочными площадками на окраину заповедника и там отстреливают. Но, несмотря на эти меры, копытных по-прежнему остается слишком много. Между тем совершенно ясно, что для нормального возобновления сосны ее нужно изолировать от лося на 20–25 лет.

Проблема сосны встала во весь рост, ведь если не принять сейчас решительных мер, нынешние поколения сосновых лесов здесь станут последними. Где же выход из создавшегося положения?

Ограждения? Но огораживать пришлось бы третью часть территории. Что же осталось бы тогда от заповедника?

Мне думается, для того чтобы спасти древние и прекрасные сосновые леса на Оке — а сделать это совершенно необходимо, надо действовать в двух направлениях: отстреливать и вывозить столько копытных, сколько требуется по расчетам, и параллельно расширять их кормовую базу за счет зимнего подкорма и, где это возможно, посадок осины.

Загадка «окской флоры»

В заповедных окских лесах природа приготовила немало диковин для ботаников.

Уже с первого дня знакомства с сотрудниками заповедника запало в памяти интригующее слово «Долы». Обозначает оно понижения между дюнами, протянувшимися вдоль берега. В этих «Долах» как раз и сохранились единственные в Московской области островки настоящей степной растительности, дошедшей до нас с незапамятных времен и представляющей огромную научную ценность.

Двадцать минут неторопливой езды на «уазике» по хорошо утрамбованной лесной дороге — и мы с ботаником В. И. Даниловым возле большой поляны. Перед нами цветущий луг, обнесенный такой же высокой металлической сеткой, как и сам заповедник, с юга и запада. Ограда в ограде, заповедник в заповеднике! Иначе нельзя: все перероют кабаны. Лакомые коренья и луковицы, растущие здесь, так и притягивают их сюда, словно магнитом. Были уже случаи «кабаньих подкопов» под сетку.

Узкой тропой, чуть заметной в едва примятой траве, выходим на середину луга. Какое изобилие зелени, какой разительный контраст после скупого однообразия сосняков! Сколько цветов и оттенков в прихотливом узоре пышного ковра! Даже в пасмурный день на лугу ощущение такое, будто попал на праздник Флоры, устроенный для того, чтобы на небольшом, но удивительно уютном клочке земли продемонстрировать миру всю щедрую коллекцию подмосковных цветов и трав. Равноправными участниками «праздника» стали посланцы южнорусских степей, альпийских высокогорий и даже далекой Сибири.

На пологий кольцевой вал поднялись сосенки и окружили луг со всех сторон. Дружно взявшись за «руки», они словно приготовились повести вокруг плавный хоровод — славить «диво дивное».