На суше и на море - 1987

— Известно мне это совершенно, — отозвался Головнин, — жестокое обращение и дурная пища — вот истинные болезни флота британского. Известно мне также, что на «Неве» и «Надежде» мало кто и страдал недугами, и это за три года-то! Примеров сему не отыскал я за всю историю кругосветного мореплавания!

Вошел хозяин дома и, пояснив, что «званых обедов не дает», пригласил «запросто откушать чем бог послал». Обед затянулся, и не столько из-за обилия блюд, сколько по причине бесед содержательных. Мысли обедающих, как стрелки компаса, все время возвращались к тем отдаленнейшим берегам Отечества, о которые разбивались валы Восточного океана. Крузенштерн говорил о том, как нужно картографам заняться Шантарскими островами, Амурским лиманом, побережьем Охотского моря. Потом перешел к северным берегам Русской Америки.

— Так и сяк прикидывали мы с Лисянским. И вот что выходит. Никто не может здесь помочь лучше… алеутов…

Головнин даже поперхнулся, а Румянцев со стуком отложил вилку:

— Каким же способом полагаешь, милейший Иван Федорович, обучить сих туземцев?

— А их и. обучать не нужно, искуснее мореплавателей, чем алеуты со своими байдарами, в краю этом не найти. Мыслится мне большая байдарная экспедиция под началом вот такого расторопного и бывалого морского офицера, как лейтенант сей, — Крузенштерн указал глазами на сидевшего рядом Головнина. — Результаты должны быть отличнейшими при самых малых затратах. Вот дело по силам Российско-Американской компании.

Граф Румянцев только недоверчиво качал головой, глаза лейтенанта зажглись любопытством. А Крузенштерн говорил уже о другом.

— Много думаю я о неудаче посольства в Японию, надо возобновить наши усилия. Невероятно, чтобы японское правительство не понимало, как важно жить в хороших отношениях с Россией.

И опять, как и всегда, расчеты, выкладки. «Надежда» вышла из Нагасаки с грузом риса и соли. Эти и другие продукты можно оттуда поставлять на Камчатку и в Русскую Америку. Япония же — необъятный рынок для пушнины.

…Здесь, на Английской набережной, не слышалось ни стука карет, ни криков разносчиков. Только шумела листва под порывами ветра с реки. Вместо того чтобы идти к перевозу, моряки, повинуясь безотчетному желанию, зашагали вдоль набережной, любуясь невской перспективой и красками погожего летнего дня, уже угасающего.

— Сколько мы беседовали нынче о нашем с Лисянским плавании, — проговорил Крузенштерн, отвечая собственным мыслям, — а вроде бы и разговора не начинали. Поведать многое еще предстоит.

Густые брови лейтенанта сдвинулись и разошлись. Он улыбнулся, погладил себя по бакенбардам и проницательно взглянул на собеседника.

— Пока живешь, исчерпать себя не можно, так полагает французский философ Дидро, коего я сегодня изрядно почитал. Ну а касательно плавания… Я чаю, даже и потомки наши будут обращаться к нему вновь и вновь. Слишком большие пласты жизни русской оно затрагивает.

Головнин следил за парусом, удалявшимся вниз по течению. Мыслями он уже был там, в Кронштадте, на борту «Дианы».

Константин Бродский

В ЦЕНТРАЛЬНЫХ КАРАКУМАХ

Очерк

Художник Е. Кузнецова

Фото подобраны автором

В моем домашнем архиве хранится интересный документ — пожелтевший лист бумаги, исписанный арабской вязью. Сверху листа — штамп ЦИК Туркменской Советской Социалистической Республики, внизу подпись председателя ЦИК тов. Карпова. Это так называемый «Открытый лист», по-восточному «фирман», — указ местным властям оказывать всемерное содействие биологу Каракумской экспедиции К. А. Бродскому, то есть мне, тогда еще студенту 3-го курса и полноправному участнику правительственной экспедиции в пустыню Каракумы.

Насколько я помню, за время, прошедшее с 1927 года, ни одно издание для широкого читателя не осветило работу этой экспедиции, и мне думается, что в век научно-технической революции интересно поделиться воспоминаниями о том, как проходили научные исследования в Каракумах шестьдесят лет назад.

Экспедиция организовывалась в трудных условиях. Прошло всего десять лет со дня Великой Октябрьской социалистической революции. Советская власть утвердилась на всей огромной территории России, но в Средней Азии она сталкивалась с особыми трудностями: изоляция от Центральной России, религиозная и племенная рознь, хозяйственная разруха, а главное, непрекращающиеся сражения с бандами басмачей, получавших помощь из-за границы. И несмотря на это, заботясь о развитии экономики края, ЦИК Туркменской ССР решил отправить в Каракумы комплексную экспедицию биологов и почвоведов. Главной задачей экспедиции было изучение типов водоемов в пустыне. Основываясь на результатах исследования водной фауны колодцев и временных водоемов, требовалось решить вопросы о происхождении вод, длительности жизни этих водоемов и дать их характеристику. Параллельно с этим ставились задачи и для ботаников, почвоведов, специалистов по наземной фауне.