На тихой улице

– Давай я подвезу тебя домой, – предлагает Пейдж, зная, что в паб его привез Зак, а обратно он собирался ехать на такси.

– Да не надо, не хочу тебя утруждать.

– Мы ведь живем по соседству, – улыбается Пейдж. – И я вполне в состоянии вести машину, – добавляет она.

Финн бубнит: «А, тогда ладно», что-то показывает взмахом локтей, а потом хватается за стол для равновесия и собирает вещи.

Столы обходит женщина с отсутствующими передними зубами и в футболке с ироничной надписью «Скажи нет наркотикам». В руках у нее ведерко, полное одиноких роз в целлофановой обертке.

– Роза для вашей розы? – повторяет она каждому мужчине, мимо которого проходит.

Большинство отмахивается от нее. Один парень в майке и с хипстерской бородкой покупает розу для своей миниатюрной девушки с тонюсенькой талией и бордовыми волосами. Он тянется, чтобы обнять ее, касаясь подмышечными волосами, и при виде белых точек дезодоранта на волосах, прямо у лица девушки, Пейдж подташнивает. Тут прямо у нее перед носом появляется шелестящий целлофан. От неожиданности Пейдж шлепает по нему ладонью.

– Черт, – ругается Финн, убирая розу, которую собирался ей подарить.

– Прости, прости! Я… ты меня напугал. Что это?

– Я всегда считал, – отвечает он, прижав руку к сердцу, – что в присутствии прекрасной дамы нельзя отказываться от розы за два доллара.

Он вручает Пейдж розу, и она не может не рассмеяться от нелепости происходящего. Она вдруг снова чувствует себя студенткой младших курсов: в вонючем баре ей приходилось иметь дело с пьяными мужиками, которые считали себя очаровательными. Пейдж пытается подсчитать, сколько таких роз завяло на ее приборной панели после ночных посиделок в баре в те дни.

– Что такое? – спрашивает Финн.

– Нет, ничего. Спасибо. Это так мило с твоей стороны. – Проклятье, она позволила настоящей Пейдж вклиниться в роль Пейдж, это все испортит. – Правда мило.

По дороге Финн переключает радиоканалы, пока не находит песню группы «Goo Goo Dolls» из девяностых, и его ладонь слегка касается бедра Пейдж. Финн задерживает руку на мгновение. А затем, словно впервые заметив Пейдж, говорит:

– Сегодня ты так классно выглядишь.

Она невольно смеется, а потом…

– Э-э-э… спасибо.

В любом другом случае она ответила бы «заткнись» и шлепнула его по руке, потому что от комплиментов ей неловко. А кроме того, Финн мог так сказать из вежливости, сообразив, что ее давно уже никто не видел не в домашнем халате, кричащей на курьеров и мальчишек, разносящих газеты. Вполне возможно, это совсем не флирт. У нее получается вовсе не так хорошо, как она воображает.

– Ты тоже, – выдавливает она.

Пейдж чувствует, как он пялится на нее, когда она останавливается на темной парковке у дома.

– Что такое? – спрашивает она, переключая передачу в положение «парковка», и улыбается.

– Ничего. Просто ты такая горячая штучка. Тебе к лицу веселье, Пейдж Моретти, – говорит Финн и, щелкнув ремнем безопасности, приподнимается, чтобы открыть дверь.

Пейдж внезапно охватывает страх упустить эту возможность, поэтому она кладет руку на внутреннюю сторону его бедра.

– Тебе необязательно уходить, если не хочешь, – произносит она, сама не веря своим словам.

Финн тоже ошарашен. Он широко распахивает глаза, а потом смеется. Смеется! Смеется, черт бы его подрал, и это приводит Пейдж в бешенство.

– В чем дело? – вскрикивает она.

– Да ни в чем, просто… Ты…

– …горячая штучка, – повторяет она в попытке пошутить, притягивает Финна к себе и целует.

Он пылко отвечает на поцелуй, и они тискают друг друга над коробкой передач, пока Финн вдруг резко не останавливается и, к ужасу Пейдж, опять смеется.

– Стой. Так, похоже, ты все-таки выпила лишнего и надо было взять такси.

Пейдж совершенно трезва и крайне раздражена.

– Я не пьяна.

Она снова начинает его целовать, и на мгновение он позволяет, но потом отстраняется и поправляет рубашку. Опускает козырек с зеркалом и проверяет, нет ли на лице следов помады. Определенно отработанный жест.

– Ты же лучшая подруга моей жены. А это… Не знаю, о чем мы думали. Этого не будет.

– А кто ей расскажет? – возражает Пейдж.

– Капе-ец… – отзывается он, и язык подростков из уст сорокалетнего с хвостиком, солидного мужчины звучит нелепо.

Пейдж старается не показывать раздражения.

– Ну, это небезопасно, – тянет Финн. – Она узнает.

Вот и проговорился, думает Пейдж. Все это кажется для него таким обычным делом. Он почти признался, что согласился бы, если б на месте Пейдж оказался кто-то другой, не такой близкий для его семьи человек.

– Ну, то есть я бы вообще не стал, – быстро поправляется он. – Я знаю, что вы с Грантом, ну… разъехались, и, видимо, тебе одиноко, но…

Не дав Финну сказать очередную глупость, Пейдж прерывает его, сбрасывая бретельки, а за ними спуская и блузку, и обнажает грудь.

– Боже мой! – преувеличенно восклицает Финн, зажмуривается, а затем открывает глаза. – Чего ты от меня хочешь?

– Предложение в силе, – твердо произносит она, быстро натягивая блузку обратно и жестом разрешая ему уйти, чтобы сохранить хоть толику приличия. Но Финн решает поговорить.

– Пейдж, – мягко произносит он, – мне кажется, ты…