На тихой улице

В тот же вечер я нашла триста долларов и решила, что они равносильны свободе. Коллеги Лукаса устроили корпоратив в ресторане, и я весь вечер находилась рядом с мужем. В какой-то момент Лукас увлекся разговором. Я видела, как он несколько раз оглядывался в поисках меня, но там присутствовали важные для него люди, и он не мог быть невежливым, поэтому я выскользнула из его поля зрения и прошла в гардероб. Я перерыла все карманы и сумочки в поисках денег, пока не нашла чуть больше трехсот долларов. Сунув их в нижнее белье, вернулась на вечеринку, решив, что когда-нибудь верну деньги, но так и не вернула, потому что очутилась среди женщин, которые недавно с ним болтали. Я вклинилась в разговор, и через несколько минут подошел Лукас, одна женщина ласково взяла меня за руку и сказала: «Извини, что увела твою голубку».

Так создалось впечатление, будто я все время болтала с ними, и мне оставалось только быть вежливой, как он меня и просил. К счастью, наказания не последовало. И я подумала, что деньги – это определенно путь на волю, о котором он не знает. Я отдала всю сумму одному парню, живущему по соседству, чтобы он достал фальшивый паспорт. Это было до того, как Лукас начал запирать меня на ночь. Он по-прежнему делал вид, будто я обладаю какой-никакой свободой, но, конечно, это была часть игры, потому что повсюду в доме установлены камеры и сигнализация. Наблюдая за Лукасом, я в конце концов узнала код к сигнализации и камерам. Прошло несколько недель, прежде чем я сумела подсмотреть весь шестизначный код, после чего пошла в сквер за домом и отдала тому парню все свои деньги. Я знала его с тех пор, как мы сюда переехали, еще до того, как поняла, что происходит, поэтому доверяла ему. Вроде как. Такой шанс нельзя было упускать.

Теперь я жалею, что просто не сбежала. Эйвери тогда еще не родилась, так что я вполне могла. Даже когда Лукас объявил, что все равно найдет меня и убьет. Но я хотела домой, а для этого нужны документы. Я так их и не получила, парень потратил мои деньги на наркотики. Он сам мне сказал. Хуже того, на другой день Лукас обронил, что гардеробщика уволили за воровство.

Теперь, лежа здесь, без возможности обнять своего ребенка и прожив уже год в этом аду, я хочу просто забыться. Порой мне кажется, что лучше проглотить сразу весь циталопрам и парить в безболезненном, невесомом сне и больше не просыпаться.

Если бы не Эйвери.

И тут я вспоминаю об украденных золотых часах. Я сунула их в ботинок вместе с удостоверением личности, на всякий случай. Закрываю глаза и позволяю слезам стекать по шее, но рыдания сразу же вызывают резкую боль в ребрах. Я морщусь, но думаю только о часах и как их продать. Лукас о них не знает. Я взяла у женщины документы. Я хорошо усвоила: чтобы заложить или продать часы, необходимо удостоверение личности, и теперь оно у меня есть. Она на несколько лет старше, полнее, брюнетка среднего роста, но может получиться. Еще один шанс. Я должна попробовать еще раз.

13

Пейдж

Пейдж просыпается раньше обычного. Она берет кружку с кофе и в халате выходит на улицу, чтобы полить бархатцы и дать Кристоферу пощипать одуванчики в саду перед домом. Она слышит истошный детский плач и видит, что на веранде в розовом сетчатом манеже сидит дочка Лукаса и Джорджии. Обычно Пейдж кричит на нерадивых родителей, чтобы заткнули своего ребенка, как сделала несколько месяцев назад в ресторане «Эпплби», когда отобрала мелки и раскраски у двух малышей и сунула их себе в сумочку, к ужасу родителей. Возможно, не случайно, именно с тех пор Грант больше не пытался вытащить ее в ресторан.

Однако теперь Пейдж вспоминает встречу с малышкой Эйвери и чувствует, как сжимается сердце. Эта боль толкает ее бежать туда и взять ребенка на руки, вот только мать ребенка очень нервная и вызывает у Пейдж беспокойство, поэтому она не следует велению сердца. Она не может понять, почему ей так хочется защитить этого ребенка, но, увидев вышедшего на крыльцо Лукаса, отбрасывает эту мысль.

Дело не только в Лукасе. Он распахивает дверь и придерживает ее, нетерпеливо хмурясь, пока очень медленно выходит его жена. Кажется, Джорджия хромает. В общем, что-то не в порядке. Либо у нее сильнейшее похмелье, либо… может быть, она больна и они это скрывают, поэтому такие странные. Лукас с сердитым видом указывает на ребенка, и Джорджия тут же подходит к дочери и несколько раз целует. Лукас замечает, что Пейдж наблюдает за ними, и машет ей. Она не машет в ответ. Все под подозрением, и этот странный сукин сын не получит от нее ответа. Когда Лукас заходит в дом, Пейдж замечает, что Кристофер наматывает круги, и велит ему покакать на лужайке у дома Кинни.

– Иди туда, малыш. Ясно? Вон туда. Молодец! – говорит она писклявым голосом, каким обычно разговаривает с псом, и он подчиняется.