На все четыре стороны

— Извините, — с усилием выдавила Алена. — Мне просто позвонили на мобильный, ну, пока поговорила…

— Понятно. Спасибо, что вовремя книжку принесли. Эта наша читательница, мадам де Флао, уже звонила, спрашивала, вернули ли ее.

— Сейчас только четверть четвертого, — пробормотала Алена.

— Ну да, ну да, — кивнула Ирина. — Но она такая, знаете, немножко вздорная особа.., хотя и хорошая женщина. Не без странностей, конечно. Очень кичится своим происхождением и уверяет, что является прапраправнучкой знаменитого Шарля де Флао, наполеоновского генерала, который был, как принято считать, побочным сыном самого Талейрана. Якобы у Шарля де Флао был роман с графиней Анной Потоцкой, представительницей древнего польского рода, — болтала Ирина, разыскивая Аленину карточку, — и у них родился тайно ребенок, которого Шарль потом, много лет спустя, усыновил. Вот от него-то и ведет свою родословную наша мадам де Флао. Не знаю, насколько это правда…

— Думаю, ни насколько, — перебила Алена, которой уже невмоготу сделалось терпеть боль и слушать исторический бред. — Вы сказали, что мадам де Флао разыскивает мемуары своей матушки? Но автора мемуаров звали Зоя Колчинская, она не раз называет свое имя и фамилию. А замуж она, судя по логике повествования, должна была выйти за человека по имени Лев Сокольский. Значит, ваша читательница, если она и впрямь дочь Зои, стала де Флао только после замужества, то есть она не может быть потомком того наполеоновского генерала и польской графини. Будь она дочерью не Зои, а…

Ирина озадаченно нахмурилась и перебила ее:

— Я говорила, что мадам де Флао ищет мемуары своей матушки? Что-то не припомню, когда я могла это вам сказать…

Алена прикусила язычок.

Натурально, Ирина не помнит, потому что и в самом деле ничего такого не говорила читательнице Дмитриевой. Алена случайно услышала ее разговор по телефону с мадам де Флао. Подслушала, можно сказать. О господи, нога… Как больно-то!

— Да, в самом деле, это воспоминания ее матери, в девичестве Колчинской, — продолжила Ирина. — Однако замуж Зоя вышла вовсе не за… Как вы сказали? Какой-то Лев…

— Сокольский, — подсказала Алена.

— Да-да. Так вот, замуж Зоя Колчинская вышла не за него, а именно за мсье де Флао, так что ее дочь вполне законно может называть себя потомком…

— Понятно, — вовсе уж нелюбезно прервала библиотекаршу Алена, у которой боль от колена поднялась словно бы до самого сердца. — Тогда прошу прощения, беру свои слова назад. До свиданья.

Ирина простилась с озадаченным видом, Алена деревянно промаршировала до двери, с ужасом чувствуя, что ступать на ногу становится все больнее и больнее, все невыносимее и невыносимее. Боясь даже представить, каково же ей будет спускаться по лестнице, она, с трудом перешагнув порог, столкнулась нос к носу со второй библиотекаршей, выходившей из лифта.

— О, лифт, значит, уже починили! — облегченно вздохнула Алена.

— Починили? Да он вроде и не ломался, — удивилась библиотечная дама. — Я час назад уходила — работал, пришла — работает…

— А разве внизу на кабине не было объявления «Ferme!»?

— Нет…

— Нет? Ну, значит, я что-то перепутала. Извините, до свидания!

И Алена героически, как маленький спартанец, у которого лисица сидела на коленке, а не на животе, вошла в лифт, нажала на 0 и поехала вниз, на тот этаж, который французы называют нулевым, а мы первым.

Вышла, огляделась. В самом деле — нет объявления. Странно это… И странные мысли лезут в голову. Например, о том, что вовсе не случайный какой-то хулиган набросился на нее на лестнице. Что, если он подстерегал там добычу, нарочно повесив сначала объявление «Ferme!», которое уместнее смотрелось бы на двери магазина, а не лифта? Небось и стащил-то он ту табличку именно в каком-нибудь магазине и вывесил здесь, вынуждая людей идти пешком, и набрасывался на них…

Впрочем, почему это Алена говорит о себе во множественном числе? Пока ей достоверно известен только один случай нападения. Конкретно на нее. Грабитель вряд ли идиот, сбежавший из психушки: должен предполагать, что ограбленный и в полицию позвонить может. Значит, он собирался обчистить кого-то одного. Рассчитывал на везение, однако ему не повезло: у намеченной жертвы не оказалось кредитки.

Ну да, а до налички и мобильника ему просто дотронуться было противно? А книжку, между прочим, можно было бы сдать в антикварную лавку…

Хорошо. Если следовать логике, целью грабителя было нападение ради нападения. Или — украсть закладку из книги. Или — убить Алену Дмитриеву. Вернее, Елену Дмитриевну Ярушкину (таково ее настоящее имя, а Алена Дмитриева — писательский псевдоним, который она обожает), гражданку России, 1964 года рождения, рост 172 см, вес 65 кг, не замужем, детей нет.., одинока, одинока, одинока…

Стоп.

Вернемся к происшествию дня.

Итак, нападавший хотел ее убить, столкнув с лестницы…

А что? Истории известен случай, когда Роберт Дадли, фаворит императрицы Елизаветы Тюдор, избавился от своей жены, столкнув ее (не сам, конечно, а чужими руками) с лестницы. Она сломала шею, красавчик Роберт сделался свободен, что счастья ему все равно не принесло…