На всей скорости

Она ни в чем себе не изменила, даже на свидание приехала чуть раньше. Наши автомобили стояли в десяти метрах друг от друга и высвечивали огнями фар невысокий бордюр, за которым плескалось море. Скрытые друг от друга тонированными стеклами, мы не спешили показывать свои лица.

Антон — новенький — отнес Лизе галстук и передал сообщение с просьбой довериться. За фасадом властной корпоративной стервы прячется чувственная бунтарка. Интуиция не обманывает меня в таких вещах. Представляю, как загорятся азартом ее глаза, когда услышит предложение.

Не прошло и минуты, она вышла из автомобиля. Кусочек сапфирового шелка на ее глазах смотрелся сексуально. Вышел из машины, кивнул Антону.

— Встреча будет проходить в тишине. Если у вас появятся вопросы, то положительный ответ — поцелуй в губы, отрицательный — никакого поцелуя. Правила понятны? — парень смутился.

Она поджала губы, чтобы скрыть улыбку. Ей нравится неизвестность с налетом опасности. Довериться чужаку? Не видеть и не слышать? Каково это, не иметь контроля над ситуацией, когда привыкла каждое действие просчитывать на десять шагов вперед? Этого она предугадать не могла, и теперь мы оба словно на краю пропасти: не знаем, что будет в следующий миг.

— Понятны. Но на всякий случай, просто для справки, мой водитель запомнил, как вы оба выглядите.

— Для чего? — растерялся Антон, а я едва сдержал смешок.

— Это была шутка. Дальше, полагаю, мы и без вас справимся.

— Да, конечно, простите, — охранник смутился еще больше. Совсем молодой, в вопросах женщин неопытный, но в профессиональном плане перспективный, только окончил академию и стремится выслужиться. — Отдыхайте. Я вас не потревожу. Хорошо вам… Хорошего…

Антон сначала побледнел, затем покраснел, осознавая, что сморозил.

— Тогда уж невероятного оргазма, — усмехнулась Лиза. — Самое искреннее пожелание, которое я когда-либо слышала. Может, пойдете уже?

— Да… Я… Пожалуй… До свидания.

Все-таки не удержался и рассмеялся. Даже в деликатных вопросах Лиза не изменяет себе.

— Что? Парень, кажется, девственник. Было некрасиво с твоей стороны ставить его в такую неловкую ситуацию!

Сказала женщина с завязанными глазами, которая в тусклом свете фонарей, рассекающих вечерний мрак, обворожительно прекрасна.

Коснулся кончиками пальцев ее рук, и кожа Лизы мгновенно покрылась мурашками. Едва слышный вздох, закушенная губа, ласковое касание ветра…

Сейчас она в моей власти. Беззащитная, хрупкая, доверчивая…

Нежно провел ладонью по щеке Лизы, обвел пальцами контур губ, раскрасневшихся от укусов. Влажные, пухлые, они так и жаждали ласк.

— Я должна задать какой-то вопрос? — ее тихий голос разлил по телу опасный яд возбуждения. — С положительным ответом…

К черту вопросы. К черту все на свете…

Я хотел быть романтичным, нежным и ласковым, но потом перед глазами встал образ фотографа, взгляд осветителя, даже Вениамин отличился, когда Лиза появилась на площадке в купальнике. Псу под хвост ложную скромность. Я жадно набросился на нее и, стиснув в объятиях, прижал к холодному корпусу Аскера. Лиза только этого и ждала, пылко отвечая на поцелуи. Сама нашла ладонью дверцу машины, сама открыла ее и увлекла меня за собой на заднее сиденье.

Александр знал, какую машину выбрать. Широкое заднее сиденье с мягкой обивкой, чтобы не повредить нежную кожи Лизы, которая горела под моими ладонями, давало простор воображению. Одежда нещадно летела в разные стороны, трещала ткань, а салон заполнился рваным дыханием и нетерпеливыми движениями, которые сменились слаженными синхронными толчками. Я заявлял на Лизу свои права, доказывал сам себе, что она моя, только моя и никакой другой мужчина не посмеет ее коснуться. Ни Ботиччелли, ни фотограф с мотней между ног, ни Батурин — никто!

Мы не могли насытиться друг другом. Я хотел, чтобы у Лизы дрожали коленки, охрип голос, тряслись пальцы, которыми она перебирала волосы на моем затылке, но чего я точно не хотел, так это услышать имя другого мужчины в тот момент, когда она рассыпалась подо мной от наслаждения.

— Ирвин…

Едва слышный шепот, но я услышал.

Что еще, мать твою, за Ирвин?

Кажется, она этого даже не поняла, продолжая все также льнуть ко мне. Сделал вид, что не заметил, хотя все внутри узлом завязалось. Неужели ревную? Я даже Наташу не ревновал, когда частный детектив принес фотографии. Мне было все равно, ведь наши отношения умерли задолго до этого момента, но сейчас…

Что за Ирвин?

Я не стал останавливать Лизу, когда она поспешила распрощаться. Поцеловал на прощание, убедился, что Антон помог ей вернуться в машину. Когда она скрылась за поворотом, я набрал Громова.

— Да? — голос утопал в громыхающей музыке.

— Вадим. Мне срочно нужна информация по Лизе. Кто такой Ирвин?

Елизавета Крамер