На всей скорости

Судя по отчетам, которые я читала сейчас в планшете, главный инженер допустил ряд ошибок, которые привели к таким последствиям. Вот только за выпуск той или иной партии деталей отвечает не один человек и, раз подобное случилось, нужно основательно разбираться в ситуации.

На заводе Майер предъявил пропуск, но строго запретил охране сообщать о нашем прибытии. Думала, направится прямиком к директору, но нет. В первую очередь мы двинулись в производственный цех. За высокими металлическими дверями слышались глухие удары и звон. В стопы била вибрация, ползущая по полам волной от каждого нового удара.

— Наденьте это, — босс протянул мне ярко-желтую каску с наушниками и прозрачные защитные очки.

Послушно экипировалась. Не очень люблю заводы. Когда работает линия, бывает довольно шумно, пыльно, да и пахнет не розами отнюдь.

Усмехнулась, глядя на босса. В каске, очках и халате он выглядел не как глава гигантской корпорации, а как безумный гений-изобретатель.

— Мне, в отличие от вас, никогда не шла экипировка, — Андрей Михайлович пожал плечами и ввел код для допуска в производственный цех.

А я стояла и улыбалась. И не слышала ничего, кроме слов «в отличие от вас»… Комплимент?

Лиза, приди в себя!

В уши ударил грохот, а в нос резкий запах стали, угля и машинного масла. Мы прошлись вдоль производственных линий, побеседовали с обслуживающим персоналом, контролерами, электриками. Около часа босс потратил на работников, внимательно выслушивая их мысли, жалобы и замечания по поводу произошедшего. Выяснилось, что директор не особо поощряет отдых работников. Показатели этого завода немногим выше, чем у других, но это достигается ценой повышенной эксплуатации персонала.

Пообещав разобраться в ситуации, Майер направился прямиком в директорский кабинет. Мы избавились от халатов и касок, оставили очки с наушниками и без стука вошли к большому мужику, весьма похожему на колобка в масле. Только крупнее. И круглее. Явно не от плохой жизни щеки растут и точно не от голода живот пухнет.

— Простите Игорь Матвеевич, они ворвались так неожиданно, я не успела…

Секретарша щебетала за нашими спинами. Высшее руководство, очевидно, в лицо здесь не знали.

— Анна, выйди!

Игорь Матвеевич тяжело поднялся и, заправив нависающий фартуком живот в брюки, нервно улыбнулся

— Андрей Михайлович. Какая неожиданность!

— Приятная? — сказала и прикусила язык. Откуда только взялось ехидство?

Майер бросил на меня плутоватый взгляд и улыбнулся глазами. Я уже научилась узнавать оттенки его эмоций и именно такая улыбка — когда его взгляд светлел, становился ясным и искрящимся, мне нравилась больше всего.

— Ра… Разумеется приятный! — мужчина закашлялся, протиснулся между стулом и столом, крепко пожал руку Андрею Михайловичу и обратился ко мне.

— Елизавета Павловна, моя личная помощница.

— Очень приятно. Очень приятно! — лебезил Игорь Матвеевич. Пока он жал мою руку, я наблюдала, как ремень его брюк проигрывает схватку с жировым фартуком. Выбравшись наружу, живот Игоря Матвеевича опять навис над брюками. Едва сдержала смешок и профессионально улыбнулась. — Вы, наверное, по поводу бракованной партии?

— Вы к Андрею Михайловичу обращайтесь. Я всего лишь на подхвате.

Растерянный директор завода перевел взгляд на моего босса.

Очевидно, разрешения мы не дождемся, поэтому я сама расположилась на одном из стульев и положила планшет на стол.

— Все верно. Передайте Елизавете отчеты за последний месяц и что вам еще понадобится?

Майер обратился ко мне. Ко мне? А я здесь при чем? Я же только на подхвате. Тем не менее, с умным видом ответила:

— Личное дело некоего… — глянула в планшет и прочитала: — Александра Егошихина.

Это главный инженер, ответственный за выпуск бракованной партии. Что-то в этом деле не давало мне покоя и интуиция подсказывала, что у Игоря Матвеевича рыльце в пушку, а живот… Брр. На живот, приветливо выглядывающий из-под рубашки, лучше вообще не смотреть.

— Да, конечно. Анна! Анна, где ты там? Принеси нам чаю, отчеты и дело Егошихина!

— Уже бегу! — раздалось за дверью. С коммуникацией тут не ахти.

Пока Майер беседовал с Игорем Матвеевичем, я внимательно рассматривала принесенные документы и, чем больше читала, тем меньше мне нравилось. Судя по отчетам, работники завода охотно отказываются от отпусков и больничных, часто даже премиями брезгуют, не берут компенсации, предпочитая работать во благо Аскера исключительно за спасибо и доброе имя. А тем временем у Гордеева — директора — в кабинете стол дубовый явно из цельного массива, кресло кожаное ортопедическое с резными подлокотниками, книжные полки, инкрустированные какими-то камнями, ручка в золотом корпусе, я уже не говорю об остальном. Одни напитки в баре, навскидку, стоят порядка полумиллиона.

Делая вид, что рассматриваю отчеты, прислушалась к разговору. Майер говорил негромко, но его сильный, уверенный голос сразу показывал, кто тут главный и кто контролирует ситуацию. Гордеев отвечал сбито, нервно, голос его ломался, то падал до хриплых низин, то почти взвизгивал.