На всей скорости

— Чем-то? Я не буду ходить вокруг да около, я прямо скажу. Если вы уволите Егошихина, то и меня потеряете. Понятно? Я не согласна работать с подлецами.

— Я, выходит, подлец?

— Вы собираетесь уволить человека, который совершил ошибку из-за неправильно, даже преступно организованного рабочего процесса! Это был вопрос времени, когда он ее совершит! Чем он будет кормить семью? Пять детей у него, вы видели!

— Елизавета, я спрашиваю, вы считаете меня подлецом?

Ни следа веселости не осталось. Холодная решимость, даже злость. Это отрезвило. Как пощечина. Если подумать, если все тщательно взвесить…

— Нет, Андрей Михайлович. Не знаю, что на меня нашло. Но вы сказали «хорошо», когда Игорь Матвеевич предложил уволить Егошихина. Велели мне подготовить документы…

— Мне казалось, мы лучше понимаем друг друга, — в голосе босса чувствовалась досада.

— То есть… Мне готовить документы на увольнение Гордеева?

— Можете не утруждаться, этим займется Пушицкая.

От холода в голосе Майера у меня по коже пошли неприятные мурашки. Босс тем временем достал из кармана телефон и уверенными движениями набрал номер отдела кадров. Безразличный взгляд, плотно сомкнутые губы, сжатые кулаки… Я задела Андрея Михайловича за живое, посчитав подлецом. Но хуже всего не это. Ранить нас могут лишь те, кто нам важен и дорог.

Когда в трубке послышался женский голос, я забрала у босса телефон и сбросила звонок. Дерзко, непозволительно, нагло. А как иначе?

— Елизавета Павловна, верните телефон.

На меня Майер не смотрел. Обида даже из взрослого мужчины делает мальчика.

— Простите меня, Андрей Михайлович. Конечно же, вы не подлец, и я сама подготовлю документы. Что мне сделать, чтобы вернуть вам душевный покой?

— Назови меня по имени.

Просьба, сказанная негромким голосом, выбила воздух из легких. Некстати вспомнилось дыхание Майера на моих губах, как он руку мою держал…

— Я всегда обращаюсь к вам по имени. Андрей Михайлович.

Поежилась от пристального взгляда. Властного, сильного. Сама же затеяла эту игру. Сама спросила, как мне вернуть ему душевный покой. Вот, Лиза, возвращай мужику спокойствие, которое ты же и забрала.

— Андрей.

Сказала, а у самой сердце екнуло. Неправильно екнуло. Непрофессионально совсем. Отвернулась к окну и выругалась:

— ?Mierda!

— Надеюсь, это не очередной удар по моему самолюбию?

Твою ж… Майер знает испанский. Конечно, знает. А я, когда сержусь, всегда на испанском ругаюсь.

— Это удар по моему самолюбию, Андрей Михайлович. Не по вашему.

— Снова Андрей Михайлович?

— Обращаться по имени не профессионально.

— Возможно, для секретарши и нет. Но вы — моя личная помощница. Вы даже нечто большее. Без вас я уже не представляю своей работы, поэтому барьер с отчеством мы можем отбросить. Или для вас это проблема?

Босс смотрел с вызовом, чуть откинув голову назад, хотя у самого чертовщинка в глазах. Прямо змей-искуситель! Словно подбивает меня ступить на скользкую дорожку, которая ведет куда-то не туда. По крайней мере с шоссе под названием «только работа» мы однозначно сворачиваем… Впрочем, с Громовым и Захарченко они обращаются по имени и ничего. Никто от этого не умер.

— Никаких проблем Андрей Ми…

Босс рассмеялся и помотал головой. Я тоже не смогла сдержать улыбки и напряжение сразу рассеялось.

— Я привыкну. Если для вас это важно, привыкну.

— Боюсь представить, как вам дастся переход на «ты».

В том, что он состоится, босс даже не сомневался. Вот с тыканьем точно возникнут проблемы. Имя — это уже много. А «ты» — нечто совсем личное. Это та преграда, при отсутствии которой возникают серьезные проблемы в рабочем процессе. Я четко разграничиваю профессиональную и личную жизнь, а Майер со своим вольнодумством ломает мне все шаблоны.

— Надеюсь, этого не понадобится, — сказала негромко и уткнулась в планшет. — Займусь документами. У меня есть необходимые шаблоны.

— Я в этом даже не сомневаюсь, Лиза.

Замерла, когда имя свое услышала. Он уже называл меня по имени несколько раз, но сейчас по-особенному остро в груди отозвалось. Всего четыре буквы, лишь набор звуков, но тембр голоса, интонация, эмоции… Они способны превратить звуки в музыку души.

Стоп.

Что еще за музыка души? Что за бредни? Лиза! Нажимаем стоп-кран, спрыгиваем с розового поезда иллюзий и возвращаемся на грешную землю.

Тряхнула головой и погрузилась в работу.

9

Успела не много — подъехали к отелю. Сначала охрана все проверила и только потом нам разрешили выйти. Посетители смотрели на нас с повышенным интересом, но я к такому уже привыкла и прямиком направилась к стойке регистрации, где меня ждал сюрприз.

— Алла, — имя на бейджике прочитала. — Что вы такое говорите? Я вас сейчас не понимаю. Точнее, отказываюсь понимать.

— Ошибка компьютера. Сбой. Мы понимаем, что это неприемлемо и приносим вам свои извинения.

— И что мне делать с вашими извинениями? Не могу же я на них спать! Мне нужно два одноместных номера. Можно два двухместных номера, но ключевое слово — два. Понимаете? Two, dos, due, zwei… Нас двое. И номеров нужно два! Я не могу делить номер со своим начальником!