Над бездной

— Нашли они меня, и узнали, и рукоплескали мне вместе со всею публикой. У меня есть защитник, красноречивее самого Цицерона.

— Кто?

— Весь Рим.

— Но как же ты попал сюда из цирка?

— Попал посредством корабля да пары ног.

— Я не о том спрашиваю. Как тебя отпустили?

— На честное слово. Прощай, госпожа!.. нет мне досуга, как твоим рабыням.

— Еще один вопрос: — ты мне показался ученым, а выходит…

— Что я каменотес из капуанской каменоломни, убийца и гладиатор. Ха, ха, ха!.. Сними с дерева сочную кору, обруби его ветви, высуши — и выйдет сухое бревно, возьми хорошего человека, задави в нем все благородные порывы молодой души, брось его в омут вместе с разбойниками — и выйдет Аминандр-спартанец, Меткая Рука.

— Аминандр! — повторила Люцилла с удивлением, но незнакомца-гладиатора уже не было перед ней; он точно исчез или провалился в землю.

Красавице стало теперь понятно, как и зачем попал сюда этот человек. Никогда не видев его, она давно его знала из рассказов соседей. Она знала, что он вместе с другими любопытными юношами был заманен на корабль корсарами, явившимися под видом купцов на остров Делос, куда молодые греки ездили на веселое богомолье в храм Аполлона, был заманен, увезен и продан в рабство Аврелию Котте, который сделал из него учителя своих детей, а потом продал его в каменоломню только потому, что он был силен и за него дали хорошую цену. Люцилла знала, что у Амина ядра была в этих местах жена, прачка помещика Вариния, прекрасная и умная Хризида.

Это объясняло присутствие силача в этих местах; он шел от морского берега к усадьбе Вариния, чтоб навестить жену.

— Меткая рука! — сказала Люцилла в раздумье, — кто обпрется на меткую руку этого честного, несчастного человека, тому нечего бояться упасть на жизненном пути.

— Рамес — его друг, — заметила Лида.

— Знаю, — ответила Люцилла, — знаю я и то, что принудило его совершить злодеяние. Жестокость ожесточает самые нежные сердца. О Лида, Лида!.. мое сердце никто никогда не ожесточал, а оно неспособно быть нежным. Почему так?

— Потому что ты не любила, госпожа.

— Я не могу любить, Лида. Если я и полюблю, то, уверена, что не так, как ты и другие девушки. Ах! был момент в моей жизни, когда мне казалось, что в мое сердце проник теплый луч странного, необъяснимого чувства, но он угас… никогда он не проникнет снова, не осветит и не согреет эту безотрадную, темную, холодную пустыню, если в эти три года, пока не вернется батюшка, я не… что об этом говорить!.. не хочу!

— Ты любишь, госпожа.

— Нет. Я не могу любить того, кого не вижу и не знаю.

Глава VII

Кумир красоты и кумир силы

Возвратившись домой, Люцилла позвала к себе Рамеса и стала его упрашивать, чтоб он сходил к Аминандру и уговорил его еще раз прийти побеседовать с нею. Личность философа-гладиатора, интересная для нее и прежде, заинтересовала ее еще больше после этого случайного свидания.

— Я охотно тебе повинуюсь, госпожа, — ответил Рамес, — потому что ты больше просишь меня, нежели приказываешь, но этого твоего желания не могу исполнить, потому что я — любимец моего господина и хочу всегда быть его любимцем: мне это выгодно. Кай Сервилий не будет доволен мной, если я приведу к тебе гладиатора или даже пойду только, чтоб повидаться с другом. С тех пор, как Аминандр убил своего господина, Кай Сервилий стал презирать его, он и прежде его не любил за насмешливость. Я могу тебе указать на одну плутовку, которая может это выполнить.

— Кто она?

— Это Катуальда-галлиянка, рабыня Котты. Обучаясь тайком от господина грамоте у Аминандра, она выучилась у него и всей его хитрости.

— Приведи, приведи ее скорее!

— Я не могу сделать и этого. Господин бранит и даже бьет меня за каждую услугу, оказанную тебе, говоря, что я развращаюсь, перенимая столичные привычки у твоих рабынь.

— Как же это сделать?

— Если мой совет будет благосклонно выслушан, то…

— Говори скорее!

— Глупый совет, госпожа, но…

— Болтун! — гневно вскричала Люцилла, в нетерпении топнув ногой. Ее любопытство было сильно задето.

Юноша сконфузился, покраснел и запинаясь ответил:

— Старик-то от тебя без ума…

— Знаю… ну!

— Ты бы его приласкала.

— Это зачем?

— А затем, чтоб…

— Ласкать старого филина, гадкого, злого, скупого!.. фи!.. Рамес, ты с ума сошел!

— Ласкать не руками, госпожа, то есть не объятьями или поцелуями, а словами… ты послала бы что-нибудь старику — вышиванье или…

— Тратить мое рукоделье на Аврелия Котту!.. ха, ха, ха!.. да и какой предлог можно придумать для этого?

— Предлог прост, госпожа: пошли ему что-нибудь в знак уважения. Катуальда — рассыльная невольница. Если ты при посылке присоединишь просьбу, например прислать рыбу барбуна или раков, то принесет непременно она.

— Плут!

— К твоим услугам Рамес всегда готов, госпожа, но только тайно от Кая Сервилия.