Над Кубанью зори полыхают

— Что и спрашивать, согласен-то согласен… Интересы-то у нас одни, только на лишние десятинки у казаков рассчитывать нет смысла. Вот у нас на Орловщине, ты поглядел бы, какие помещичьи усадьбы. Да в одной ли Орловщине? По всей России! Мне вот в ремонтной бригаде рассказывали, что самый большой у нас помещик — это сам царь Николай.

— Эх, высоко хватаешь, Архип Алексеевич! Царь…

Царь есть царь. И Россией он по закону владеет! Самодержавен он!

— А то как же! Ты, Яшка, большой политикан, видать! Я тебе советую бросить печи класть да шею потереть в рабочих. Иди к нам на чугунку. Там тебе мозги прояснят. Есть среди мастеровых умные люди. Говорят: «Мы всё равно вышибем с трона Николашку. Как возьмёмся всем скопом, понатужимся, объединимся все и добьёмся своего!» С народом нашим горы можно свернуть, не то что Николашку!

Яшка поднял глаза и с удивлением проговорил:

— А ты осмелел, Архип, как на чугунку пошёл!

Вскоре к Архипу с Орловщины приехала мать. Она поселилась вместе с сыном. Тесная хатёнка как-то сразу повеселела, стала уютной. Теперь к Архипу частенько заходили новые друзья. Собирались будто поиграть в карты. А на самом деле читали тайные книжки, которые Архип приносил от Кутасова.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

У холодного родника под косогором остановились два человека: Трофим Овчаров — станичный плотник и Яшка–гармонист. Припав лицом к воде и упираясь руками о землю, они пили прямо из родника. Первым от воды оторвался Трофим Овчаров. Он приподнялся и, глядя на Яшку, рассмеялся:

— Ты, Яков, тянешь воду, как тот желтобрюх лягушку!

Яшка, дурачась, забулькал и начал пускать пузыри, потом приподнялся и, вытирая губы рубахой, проговорил:

— Глякось через луг, дядя Трош, узнаешь, чья хата маячит?

Было уже совсем темно. В подслеповатом оконце Архиповой хаты мигало красноватое пламя каганца.

На мгновение огонёк будто угас. Но это было не так. Просто его заслонила чья-то широкая спина. Окно снова засветилось.

Трофим стал гадать.

— Али кто вышел из хаты и постоял у окна? Али кто в окно подглядывает?

— Может, и так, — озабоченно ответил Яшка. И добавил: — Что-то наш гость опаздывает.

Он чиркнул спичкой. Внизу на дороге тоже сверкнул огонёк. Яшка обрадованно окликнул:

— Вот он, лёгок на помине!.. Свои, свои! Не сумлевайся!

К роднику подошёл высокий человек в поддёвке.

— Здорово, господин учитель! — проговорил Яшка.

— Был учитель, да весь вышел! — засмеялся Кутасов. — Не учитель я теперь, а пролетарий…

Когда они подошли к кладке через речку, окошко вновь заслонила чья-то тень. Яшка потянул за поддёвку Кутасова. Все трое присели за иссохшими будяками.

— Не иначе как кто-то подглядывает! Я тихонько перелезу по кладке, разведаю, кого там черти носят! — Яшка быстро переполз кладку и скрылся в бурьянах у плетня. Он разглядел: Илюха Бочарников припал к окну, смотрит, что происходит в хате. Давно заприметил он, что у Архипа собираются люди. Не иначе как «политическая гарнизация».

Илюха видел, как, забравшись с ногами на примост у печки, какой-то незнакомый ему человек играет на гитаре.

На печи мать Архипа. Лежит, глядит…

Прислонясь спиной к притолоке, стоит Архип, слушает гитару.

Незнакомец вдруг увидел Илюху. Он ударил по струнам и скороговоркой протарахтел:

— Эй, пляши, пляши! Кто-то в окно поглядывает… — — И задул каганец.

А Архип рванул дверь хаты, выскочил в темноту.

Илюха метнулся от окна, перескочил через плетень и, зацепившись за подставленную Яшкой ногу, покатился по сухим, колючим будякам в воду.

Выбравшись из болота, Илюха кое-как дошкандыбал до своей хаты. Лицо у него распухло и покраснело от ссадин. Целую неделю он не выходил на улицу. И все это время придумывал, как отомстить.

А друзья Архипа в его хатёнке уже не собирались. Свои тайные собрания они перенесли на Лысую гору, в старый карьер, откуда брали камень.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

В 1914 году, ещё с весны, прошёл по станице слух о надвигающейся войне. Говорили, что царь Николай не поделил что-то с немецким усачом — Вильгельмом. А на Кавказе, на турецкой границе, участились нападения на русских.

Вернувшийся оттуда Василий Колесников говорил, что турки шпионов засылают на нашу сторону. Сколько их переловили, а они все лезут. Армяне–христиане, живущие возле Карса и Ардагана, говорили, что турки хотят захватить эти земли.

Казаки чесали затылки: опять, значит, турок наседает! Нехай попробует! Не впервой!