Михаил РЕБРОВ

НАД ПЛАНЕТОЙ ЛЮДЕЙ

*

© ПОЛИТИЗДАТ, 1980 г.

Мечта

(Вместо пролога)

— «Заря»! Я «Алмаз-один». Человек вышел в космическое пространство! Человек вышел в космическое пространство!

Эти слова прозвучали над планетой людей 18 марта 1965 года.

Это был естественный итог воплощения дерзновенной мечты человечества, итог развития человеческой мысли на протяжении тысячелетий и вместе с тем итог более короткого и конкретного этапа в освоении Вселенной, который имел свое начало и продолжение.

…В ту ночь Алексею не спалось. Тихо били часы в соседней комнате. Он хотел сосчитать удары, но сбился, — Осторожно ступая, чтобы не разбудить жену и дочь, вышел в коридор, постоял немного. Спать не хотелось.

«Позвонить Павлу Ивановичу? Поздновато. А может, и он не спит?..»

Алексей подошел к окну. Ночное небо отдавало синевой. Дом напротив смотрел слепыми глазницами потухших окон. Над его крышей повис одинокий серп луны. Белая простыня снега покрывала землю. Тишина. Все спят.

Он зажег настольную лампу и стал читать. Сколько раз читал он эту книгу — научно-фантастическую повесть К. Э. Циолковского «Вне Земли»! Казалось, наизусть знал целые страницы, но так и не смог привыкнуть к мысли о том, что написанное в ней уже перестало быть фантазией.

Алексей стал перечитывать подчеркнутые места. Хотелось еще и еще раз проследить за мыслью гения, прикоснуться к дерзкой мечте, которая начала обретать реальные, но пока земные контуры.

«— Я объясню их устройство, — сказал Иванов, показывая спутникам одежду и снаряды, которые они с любопытством рассматривали…

— Со временем, — начал Иванов, — придется еще спускаться на планеты, в негодные для дыхания атмосферы, — негодные или вследствие особого состава их, или вследствие чрезмерной их разреженности. Чтобы жить в пустоте, в разреженном или негодном газе, нужна одна и та же специальная одежда. Вы ее видите. Она облекает все тело с головой, непроницаема для газов и паров, гибка, не массивна, не затрудняет движений тела; она крепка настолько, чтобы выдержать внутреннее давление газов, окружающих тело, и снабжена в головной части особыми плоскими, отчасти прозрачными для света пластинками, чтобы видеть. Она… соединяется с особой коробкой, которая выделяет непрерывно под одежду кислород в достаточном количестве. Углекислый газ, пары воды и другие продукты выделения тела поглощаются в других коробках… Всех запасов хватает на восемь часов, и вместе с одеждой они имеют массу не более десяти килограммов. Но, впрочем, тут ничто не имеет веса. Скафандр, как увидите, даже не обезображивает человека.

…Их снабдили всем необходимым, и одного из них замкнули в очень тесную камеру вроде футляра. Для этого сначала отворили внутреннюю половину этого шкафа, потом герметически закрыли ее и быстро вытянули из футляра оставшееся ничтожное количество воздуха, чтобы не пропадала его и капля…

…Когда открыли наружную дверь и я увидел себя у порога ракеты, я обмер и сделал судорожное движение, которое и вытолкнуло меня из ракеты. Уж, кажется, привык я висеть без опоры между стенами этой каюты, но когда я увидел, что подо мною бездна, что нигде кругом нет опоры, со мной сделалось дурно, и я опомнился только тогда, когда вся цепочка уже размоталась и я находился в километре от ракеты — она виднелась по направлению цепочки в виде тонкой белой палочки… Я скорей потянул за цепочку и быстро полетел домой. Понемногу я успокоился, особенно когда увидал себя вблизи ракеты…»

Алексей захлопнул книгу. Вспомнился разговор с Главным конструктором.

…Группа космонавтов приехала в конструкторское бюро знакомиться с новым кораблем. Они знали, что предстоит новая сложная работа, что поручат ее кому-то из них. Но кому?

В зале кроме космонавтов собралось много специалистов. Сергей Павлович Королев не торопился начать разговор, дал возможность освоиться с обстановкой. Потом подробно рассказал о замысле и задачах очередного полета. Алексей жадно ловил каждое слово Главного. Когда Королев закончил, их взгляды встретились.

— Леонов, наденьте скафандр и произведите выход из кабины в шлюз и на площадку.

Алексей растерялся: «Не ослышался ли?» Но Сергей Павлович подтвердил:

— Да-да, я вам предлагаю, Леша…

Он долго надевал скафандр. От торопливости и волнения не все получалось сразу. Досадовал на себя. Потом сумел собраться: понимал, что от него ждут не просто показа, но и заключения об опробовании системы.

— Будем считать это началом, — подвел итог Главный после доклада Леонова.

…Алексей снова раскрыл книгу. И снова вспомнились слова Королева: «Пусть первым учебником для вас будет книга Циолковского».

Действительно, гениальный провидец будто расшифровывает замысел Главного конструктора. Поражало, как много сумел предвидеть учитель из Калуги, с какой скрупулезностью проверял догадки и гипотезы. Долог путь от мечты к дерзанию, множество задач надо решить, прежде чем человек сможет выйти из летящего корабля и крикнуть: «Дай руку, Космос!»