Над вольной Невой. От блокады до «оттепели»

Эра Коробова:«Меня спросили: кто же такой Хвостенко? Я ответила, что это Хвост эпохи. Он в этой эпохе был заключительной фигурой. И очень важной. Потому что все остальные выстроили новый этап жизни. А он, как был, он так и остался собою, но при этом с вектором, как-то так получалось, направленным на молодежь».

Алексей Львович Хвостенко умер 30 ноября 2004 года в больнице. Диагноз — сердечная недостаточность на фоне пневмонии. Похоронен в Москве. Эскиз памятника сделал его друг Василий Аземша. Алексей Хвостенко изображен на нем как архангел Уриил — просветитель, обучающий человечество всемирным тайнам, чему-то вечному, чему учили древние греки, скальды и трубадуры.

Перелом времени

К концу правления Никита Хрущев потерял популярность. Его ненавидели и сталинисты, и обложенные немыслимыми налогами колхозники, и страдающие от дефицита рабочие, и лишившиеся привилегий офицеры КГБ, и грубо сокращенные кадровые офицеры. У интеллигенции Хрущев вызывал чувство брезгливости своими агрессивностью, безвкусием и хамством. Руководство партии тоже тайно негодовало из-за его не всегда понятных реформ и рискованной внешней политики.

Сместив осенью 1964 года Никиту Сергеевича, новое партийное руководство во главе с Леонидом Брежневым сначала взяло курс на относительную контролируемую либерализацию. В журнале «Москва» появляется «Мастер и Маргарита», в «Новом мире» — «Театральный роман» Михаила Булгакова. Ослабевает кинематографическая цензура: на экраны выходят «Андрей Рублев» Андрея Тарковского и «Бриллиантовая рука» Леонида Гайдая, «Берегись автомобиля» Эльдара Рязанова, «Короткие встречи» Киры Муратовой, «Тридцать три» Георгия Данелии.

Н. С. Хрущев и В. С. Толстиков (1964, Лен. область, Науменков Н. А. ЦГАКФФД СПб Ар 62861)

Печатаются Александр Солженицын, Георгий Владимов, выходят первые сборники Василия Шукшина, «Затоваренная бочкотара» Василия Аксенова. Георгий Товстоногов ставит «Мещан», в театре Комедии идет «Дракон» Евгения Шварца. Бродского досрочно выпускают из ссылки. Конечно, это потепление было сильно уменьшенным вариантом «оттепели». Спектакли и фильмы продолжали запрещать, новации допускались скорее в плане выражения, чем в плане содержания. Сняли директора Эрмитажа Михаила Артамонова. В августе 1968 года ввод советских танков в Чехословакию и последующая демонстрация на Красной площади показали: наступили новые времена, настоящий застой.

В Москве в связи с процессом Андрея Синявского и Юлия Даниэля разворачивается открытое движение правозащитников, время заговоров миновало. По рецептам Ганди и Мартина Лютера Кинга люди начинают выражать негодование открыто, демонстрируя готовность пострадать за правду. Это время коллективных писем и «Хроники текущих событий». «В подполье можно встретить только крыс» — любимый мем диссидентов.

А в Ленинграде в середине — конце шестидесятых проходят два больших политических процесса. КГБ раскрыл тайные организации.

Владимир Буковский:«Отчего ленинградцы всегда заговорщики? Откуда у них эта подпольная психология? В Москве, как в большой гостиной, всегда найдешь кого хочешь, всегда тут же познакомят — и просить не надо. Постоянно толпится народ в квартирах, галдеж стоит такой, что собственного голоса не слышно. Петербург город заговоров. Сидят по домам петербуржцы, копят потаенные мысли и всякое знакомство воспринимают как нелегальный союз».

А заговорщики ленинградцы потому, что только высунулся — посадят. В Москве было невозможно дело Бродского, в Ленинграде непредставима «Хроника текущих событий». В областном городе не было влиятельных и отважных либералов уровня Александра Твардовского, раннего Андрея Сахарова, Ильи Эренбурга. Не водились здесь и иностранные корреспонденты. Даже отдельные квартиры были редкостью.

На скамье подсудимых в 1966 году оказались участники двух прямо противоположных по идеологии подпольных ленинградских групп.