Надежда Феникса

— В нашем мире так не принято. Мне нужен договор, который я смогу изучить. С гарантиями того, что вы поможете Вере после того, как я выполню свою часть сделки. Защиту тоже можете туда вписать, а еще мне нужна информация о моей силе. Хочу знать, что она из себя представляет.

Кажется, мне снова удалось его удивить — от неожиданности Феникс даже ладонь убрал, ту самую, что запускала десятки огненных волн по всему телу. Судя по всему, в этом мире фениксы и прочие не привыкли к такому деловому подходу, но, как он правильно сказал, я из прогрессивного мира. В нашем мире заключаются договора и скрепляются печатями. Как это происходит здесь — хороший вопрос, но без гарантий я не уйду.

Если речь идет о жизни моей сестры, выбор очевиден. Но речь действительно идет о жизни моей сестры, в том числе и поэтому мне нужно понимать, на что я подписываюсь.

— Что ж, договор составят и предоставят вам, — наконец, произнес мужчина. — В точности так же, как и доступ к библиотеке, где вы же сможете познакомиться с информацией о вашем роде, точнее, о ваших прародителях.

— Договорились. Теперь верните меня обратно в мой мир, потому что меня…

— Мой брат уже отправился за вашими родными. Очень скоро ваши сестры и бабушка тоже будут гостьями в моем замке.

— ЧТО?!

Возможно, получилось излишне эмоционально, но как уж есть. Не знаю, стоило ли рычать на императора, но вот императору точно не стоило решать за мою семью! И за меня.

— Ваша семья — теперь моя ответственность, — перебил он меня в тот же момент, как я открыла рот, чтобы все это ему высказать. — Возможно, вы недостаточно хорошо меня слушали, но теперь, а особенно теперь, — Феникс выделил последние слова, — когда вы являетесь залогом возвращения истинной силы императорской семьи и благополучия моего народа, к вам будет особо пристальное внимание. Не говоря уже о том, что оставлять вас или ваших сестер в том мире — верх безответственности.

— Вы могли бы назначить охрану! — не выдержала я. — Или что вы там обещали…

— Самое безопасное место для вас и вашей семьи — мой замок, — отрезал крылато–бескрылый деспот. — Покои ваших сестер и бабушки устроят рядом с вашими. Если у вас есть еще какие–то вопросы, ларэй — вы можете их задать. Если нет — вас проводят к себе и предоставят все, о чем вы просили. Завтра утром. Не смею больше вас задерживать.

Не смеет он! Лучше бы не смел другого! Например, скользить пальцами по моей щеке… которая до сих пор горела, словно его ладонь оставила на моей коже след. На столе, рядом с бумагами, лежал какой–то кругляш, и Феникс коснулся его. В тот же миг двери распахнулись, и вошел секретарь.

— Ваше величество?

— Проводите ларэй в ее покои, Дорнан, — скупо скомандовал он, и секретарь, склонив голову в поклоне, тут же указал мне на двери: мол, не задерживаемся, проходим, парашютики не забываем, и вообще нечего его императорское величество от дел государственных отвлекать.

Мне не оставалось ничего другого, как в эти двери проследовать. Гордо расправив плечи и выпрямив спину. Ох… главное, чтобы бабушку не напугали, Люба у нас сама напугает кого хочешь. Но если бабулю обидят, я этому второму братцу–фениксу, поклоннику экстремальных решений, лично повыдергиваю все перья!

Глава 3. Большая дружная семья на выезде

Приснится же такое. Нет, правда. Алые сирин, фениксы, исцеляющие любые недуги с помощью своей силы. Хотя последнее было бы неплохо, если бы не было сном…

— Вэйк а–а–а-ап[1]!

От такой побудки можно не успеть до туалета добежать, если очень хочется. К счастью, обошлось, но по ощущениям, сначала встали мои волосы, а потом распахнулись глаза. Чтобы я могла узреть сидящую на моей постели Любу, скрестившую ноги по–турецки. Наша младшая шестнадцати лет от роду обладала тем самым характером, от которого преподаватели брались за голову и пророчили ей темное будущее. В смысле, что она никуда не поступит, потому что плевать хотела на учебу.

Помимо учебы, Люба еще и на общественное мнение хотела плевать, поэтому сейчас мне явилась сестрица, сидящая на моей кровати в ботинках на платформе, рваных по всей длине джинсах, украшенных надписями, с цепочками на карманах и ремне, и в таком же рваном топе. Светлые волосы она стянула в два хвоста на манер Харли Квин. Покрасить их в разные цвета ей не дала сначала Вера, а потом я, равно как и сделать пирсинг на всех местах. Справедливо полагая, что сначала должно исполниться восемнадцать, после чего уже можно решать, что лучше делать со своей внешностью, а что лучше не делать.

Впрочем, в случае Любы я склонялась к тому, что будет «делать». И не что–то, а все из вышеперечисленного и многое из того, что я даже представить себе не могу.

— Так. Ну и что дальше? — поинтересовалась сестра.

Я же увидела красную прядь, растекшуюся по покрывалу, и подскочила:

— Ой!

— Вот тебе и «ой». Что делать–то дальше будем?