Надежда варвара

— Я все еще думаю о Шамало, — признаюсь я ему. — И я все еще хочу ее. Разве это ужасно?

— Это нормально, — успокаивает он меня. — Ты никогда не перестанешь хотеть ее. Но я думаю, что она хотела бы иметь сестру… или брата.

Мне тоже нравится это представлять. Я мягко улыбаюсь ему.

— Откуда ты всегда знаешь, что сказать, чтобы избавить меня от беспокойства?

В его глазах появляется улыбка, когда он наклоняется вперед и запечатлевает еще один нежный поцелуй на моих губах.

— Потому что я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой. Ты — мое сердце, а я — твое. Мы всегда будем рядом друг с другом.

Он говорит это, и я хочу напомнить ему о прошлом, когда мы расстались. Но на этот раз все по-другому. Это такое чувство… весомое и реальное, как когда Рокан предсказывает изменения погоды. И я думаю, что, возможно, Химало прав насчет этого. В прошлом мы боролись, но сейчас мы сильнее, чем когда-либо. Пока мы вместе, мы сможем вынести все, что угодно.

Я провожу рукой по его хвосту и хватаюсь за основание, слегка сжимая его.

— Как твой член, моя свирепая пара?

Он стонет и утыкается лицом мне в шею.

— Уже шевелится.

Ммм. Я улыбаюсь.

Глава 19

Айша

Три дня спустя

Когда я просыпаюсь холодным утром три дня спустя, Химало кладет голову мне на грудь, а его хвост обвивается вокруг моей ноги, прижимая меня к себе. Я обвиваю его руками, наслаждаясь ощущением своей половинки в моих объятиях… пока не замечаю, что мой желудок урчит от голода. Странно. Это было незаметно с тех пор, как я вошла в резонанс, потому что пение моего кхая к Химало заглушило все остальные побуждения.

Охваченная любопытством, я думаю о своей паре и жду, когда мой кхай начнет свою громкую песню, но раздается только нежное, насыщенное жужжание.

Это означает…

Я просовываю руку между нашими телами, касаясь своего плоского живота. Внутри меня находится наш комплект. Через три жестоких сезона я буду держать на руках своего собственного малыша. Я одновременно преисполнена удивления и крайнего ужаса. Я закрываю глаза и надеюсь, что этот ребенок вырастет здоровым и сильным. Если этого не произойдет…

Руки Химало крепче обхватывают меня во сне, как будто он может читать мои мысли.

Если этот малыш не вырастет здоровым и сильным, мы будем горевать, но я понимаю, что мы пройдем через это вместе. Я не стану закрываться от своей пары своей печалью. Я расскажу ему обо всей боли и гневе, которые накопились во мне, и он поймет это и поможет мне стать лучше. Осознав это, я чувствую себя спокойнее и выбираюсь из-под одеял. Химало продолжает спать даже после того, как я выползаю из постели. Он измучен, моя пара. Мы провели большую часть последних нескольких дней в безумии спаривания, а в перерывах между спариваниями дремали и обнимали друг друга, разговаривая. Я… умираю с голоду. Голодная и замерзшая. Наш костер прогорел до углей, и я надеваю тунику и леггинсы и засовываю ноги в сапоги, прежде чем направиться к костру, чтобы его разжечь. Однако у нас закончилось топливо, а также сушеное мясо. Здесь нечего есть и нечему гореть. Мне следовало бы разозлиться, но я чувствую себя слишком хорошо. Мне просто придется выйти и взять еще припасов.

Я оглядываюсь на свою спящую пару, а затем натягиваю на плечи меховое одеяло, отодвигаю в сторону ширму для уединения и выглядываю в дверь. Все кажется тихим, а это значит, что еще рано, но я не возражаю против этого. По правде говоря, мне нужно только топливо… и, возможно, взгляд одного конкретного человека. Меня переполняет потребность рассказать кому-нибудь о том, что произошло, кому-нибудь, кроме моей пары.

Как будто мои мысли вызвали ее, Клэр появляется из своего домика со свертком в руках. Она останавливается на дороге и смотрит вниз, на мой дом. Я выхожу из дверного проема и машу ей рукой.

Ее круглое человеческое лицо светлеет, и на нем появляется широкая улыбка. Она направляется ко мне, ковыляя так быстро, как только может, со своей ношей, прижатой к животу.

— Айша!

Я прикладываю палец к губам, отодвигая экран приватности над входом в свой дом, затем выхожу ей навстречу. Я удивлена — и обрадована, — когда она заключает меня в объятия. Забавно думать, что этот маленький человечек пытается обнять меня, и я обхватываю ее своими длинными руками и прижимаю в ответ.

— Я так рада видеть, что ты вернулась, — выпаливает Клэр, понизив голос и оглядываясь по сторонам. — Всем интересно, как у вас идут дела. Вы двое были такими тихими в своем доме. — Ее щеки становятся ярко-красными. — Ну, не так тихо, но ты понимаешь, что я имею в виду.

Я смеюсь.

— Мы наконец-то перестали резонировать, — говорю я ей и прикладываю руку к своему животу. Мой совершенно плоский, а ее округлый, как шар, но я чувствую, что в этот момент мы едины. — Думаю, сегодня утром.

Ее лицо озаряется, и она издает счастливый визг, роняя свой сверток, когда она обвивает меня руками, снова прижимая к себе. Ее радость только подчеркивает мою собственную радость, и я смеюсь и плачу одновременно, когда она говорит о том, как она рада за меня. Я тоже рада за себя. Впервые за долгое время.