Наемник

– Через две развилки будет спуск вниз по наклонной с двумя промежуточными площадками. Там ангарная палуба, все пятьдесят «болванов» стояли в стартовых пазах на обычных механических зажимах. Мы смогли открыть главные выпускающие створки и протащили их на борт «Кровавой Капли». Уже на другой станции один техник-кибернетик перепрограммировал их.

– Что, все пятьдесят вот так взяли и протащили вручную? – недоверчиво спросил я.

– В условиях невесомости – это не так уж и трудно сделать.

– Ну да, – подумав, соглашаюсь с услышанным, потом решительно шагаю вперед. Остальные спустя пару секунд последовали за мной.

Гравитации внутри, как и освещения, не было, так что передвигаться приходилось при помощи магнитных захватов на подошвах скафа. Простейшие, белого цвета и без единой пластины брони, технические «УТС» тем не менее запросто могли дать фору по техническому оснащению любой одежде космонавтов с Земли.

Пока мы шли к ангару, я решил снова попробовать пообщаться с местным искином:

– Мидрад, когда станция появилась в этой звездной системе?

– Активация мыслительного процессора сознания запущена уже на протяжении девяти стандартных месяцев, – с готовностью откликнулся искусственный разум станции. Он все же отнюдь не простейший набор программ поведения, ему тоже здесь надоело сидеть просто так, голосовая тональность на это четко указывала.

Значит, девять месяцев. Пираты нашли «Бастион» три месяца назад. Выходит, до этого она уже полгода болталась здесь без дела. Кто же ее все-таки сюда закинул? Своих гипердвигателей нет, для перемещения между системами нужны специальные мощные буксиры, причем, судя по массе – сразу три-четыре штуки. Значит, станцию привезли сюда целенаправленно. Никакая авария, никакое нештатное прерывание гиперпрыжка не смогли бы оставить ее настолько целой и невредимой.

Может, в системе ее должны были забрать новые владельцы? «Техварп» известен своей репутацией по части не совсем законных сделок. Продали «Бастион» какому-нибудь независимому миру, а его представители не смогли вовремя явиться. Могло такое быть? Вполне. По крайней мере, версия не хуже прочих.

– Существуют ли протоколы, согласно которым ты можешь признать другого владельца?

– Нет, о таких вариантах мне неизвестно. Единственным возможным доступом к запуску всех систем и к непосредственному управлению является наличие веритас-документа, сгенерированного в главной штаб-квартире корпорации «Техварп».

Нерадостные известия. Вряд ли мне в ближайшее время светит попасть в центральный офис «любителей железных болванов» и тем более получить там сертификат владельца роботизированной боевой станции типа «Бастион».

Ангар дронов «Бастиона» оказался в чем-то похож на ангар истребителей «Элдриджа»: огромное вытянутое с двух концов помещение с несколькими рядами металлических гнезд для летающих машин. По краям шли подъемные захваты для перемещения боевых пустотников на стартовую позицию. В отличие от крейсера, здесь не было туннельных шахт с разгонной катапультой. Вместо этого стоял большой шлюзовой выход с чем-то напоминающим строительные люльки. Как я понимаю, дроны крепились к ним, а затем просто выводились в открытый космос. Почти без ускорения, но зато старт получался действительно многочисленным – сразу три десятка за раз.

– Что же, – оглядываюсь вокруг еще раз, искривленные тени от встроенных фонарей скафов перебегают вместе за движением моей головы. – Похоже, ты не обманул, Бэрн, все так, как ты рассказал.

– Значит, вы не убьете меня? – спросил пиратский главарь, его глаза нервно перебегали с места на место, не задерживаясь нигде подолгу.

– Конечно, я ведь обещал, а сингарийцы держат свое слово, я не буду тебя убивать, – на моем лице появляется жестокая ухмылка. – Вместо меня это сделают они.

Движение головой в направлении кхайи и аристократки, замерших позади Бэрна, потом говорю, обращаясь к двум девушкам:

– Можете. Он больше не нужен.

Дернувшиеся четверо пилотов замирают на месте, ствол моего ручного импульсника смотрит на их ничем не защищенные, кроме тонкого материала гражданского скафа, фигуры. Пробить его не составит труда для маломощного бластера. В условиях отсутствия атмосферы на борту станции такие повреждения повлекут за собой стопроцентную гибель. Пилоты рейдера отлично это понимают, так что молча поднимают руки вверх и не двигаются.

Позади через общий канал связи долетают тяжелое дыхание, ругательства от бывших наложниц и предсмертные хрипы их бывшего хозяина.

Слегка повернувшись боком, вижу, как обе жертвы по очереди всаживают в живот своего мучителя заточенные куски стали прямо сквозь ткань скафандра. На белом фоне уже появилось большое красное пятно, а они все не успокаивались.

Удар, удар, удар…

Воображение живо рисует вслед за каждым взмахом самодельных кинжалов хлюпающий звук терзаемой плоти. Но это, конечно, не так – в вакууме невозможно ничего услышать без специальной техники.

Удар, удар, удар…