Наглый. Дерзкий. Родной

– Мы должны их найти!

– Пейте! – потребовал Эдуард у своих новых друзей, – пейте, они увидят, что вы пьете, и вернутся!

– Сам пей, козел! – «добродушно» посоветовал ему один.

И все дружно поддержали, отказываясь от выпивки. Тот, кто протрезвел, от шока вылил все спиртное под одобрительные взгляды товарищей и ушел в дом.

– Мы отправляемся на поиски Григория! – патетично объявил Иннокентий.

Эд подошел ко мне, схватил за локоть и потащил к машине.

– Катерина Романовна, шапочку на память оставишь? – насмешливо уточнил он.

– Ты… Боже мой, ты думаешь, это сработает?

– Не до конца. Но скоро приедут «дамы», и это точно сработает, – пообещал мне Эдуард.

– Дамы? Ты мой дом решил в бордель переорганизовать?

– Катя, какой бордель, пациент скорее мертв, чем жив. Красивые дамы, ухоженные, такие же по кондиции, как и наши алкаши. Они утром проснутся, рядом с собой ЭТО увидят и, поверь, после такого ни один нормальный мужик бухать до упаду не будет.

– После какого?

– Скажем так, изменить своей жене с очаровательной, пьющей женщиной самого несвежего вида и с заборчиком вместо зубов – это немного бьет по мужской самооценке.

– А вы где таких женщин нашли? – свела я глаза к переносице.

– Места надо знать. Гриша за ними поехал, как раз наши синявки крепко уснут, а утром их ждет сюрприз. Тех, кого не проняло наше представление, добьем утренним. Останешься посмотреть?

– Знаешь, для меня на сегодня, пожалуй, достаточно, – выдохнула я.

– Тогда давай в машину, поехали.

Я было развернулась, и Эдуард насмешливо напомнил:

– Кать, шапочку.

Глава 16

Я пребывала в настолько глубоком шоке, что позволила Эду снять с себя дурацкую шапочку из фольги, усадить в «Москвич» и даже не стала возражать, когда он сел рядом.

Алкоголь, влитый в измученный стрессом и недосыпанием организм, сыграл свою роль – я хотела спать. Отключиться, а когда проснусь, осознать, что три до головной боли креативных братца мне приснились и таких вообще в природе не существует.

Все познается в сравнении. Какую-то неделю назад я жаловалась, что мне скучно живется. Дом, работа и редкие развлечения вроде свидания с мамкиным бизнесменом, майнером-фермером.

Но в тот вечер я поняла, что до встречи с Эдуардом и его братьями жила свою лучшую, спокойную жизнь. В ней были стрессы, тяготы и сомнения, но я точно знала, что будет завтра, послезавтра и даже через год.

В компании двоих из ларца я не могла быть уверенной даже в том, что эта парочка отчебучит через минуту.

И возможно, я бы отпустила ситуацию и тоже от души веселилась над их проделкам, если бы не одно «но» – сам Эдуард.

Хотя он был младше меня, болтун, «модник» и в целом слишком экстравагантный тип, который заигрался в таинственность, он вызывал во мне пугающие чувства.

В его обществе мне было спокойно, а тело отзывалось на его прикосновения мурашками размером с единорогов. И они, вместо того чтобы уносить мои тревоги, бегали туда-сюда по коже.

В Эде, несмотря на показную экспрессивность, чувствовался мужской стержень. Такая агрессивная мужская энергетика лидера. Он был главным заводилой в этой троице и вечным генератором идей, судя по тому, что я сегодня успела заметить.

И диссонанс между чувствами и тем, что он пытался показать, сводил с ума. Учитывая, что и второй брат не собирался прояснять ситуацию, я запуталась окончательно.

Кто они? Что им нужно от меня?

Кажется, я все-таки отключилась, а когда проснулась, то осознала, что все это время спала на плече Эдуарда, который крепко сжимал меня в объятиях.

Я резко выпрямилась, сбросила с себя его ладони и сонно потерла глаза, соображая, где мы находимся. По всему выходило, что совсем скоро мы въедем в город.

– Спи, Кать, приедем – разбужу, – мягко предложил Эдуард и снова попытался меня обнять.

– Спасибо, я выспалась, – буркнула я, машинально приглаживая волосы.

Я повернула голову и встретилась с Эдом взглядом. И, наверное, в тот момент я по-настоящему его испугалась. Его взгляд изменился. Стал цепким, колючим. Словно он злился на меня за что-то… Или на себя?

Это продлилось всего несколько мгновений, но мне хватило, чтобы побледнеть и заозираться по сторонам в поисках путей отступления. Внезапно накатила паника, а в голове красной лампочкой светилась мысль, что я ничего не знаю о братьях, но позволяю себе не просто оставаться с ними наедине, но и засыпать в их присутствии.

Все эти несколько дней я полагалась только на свою интуицию, а нужно было слушать разум.

В голове сразу же набатом загремел мамин голос: «Катюша, никогда не заговаривай с незнакомцами и никуда с ними не ходи. И уже тем более не садись в машину!»

То же самое я говорила своему сыну, повторяя известную истину каждый раз, когда подворачивался удобный случай.

Кажется, Эдуард мгновенно уловил изменения в моем настроении, потому что тут же сменил тон на свой фирменный – насмешливый.

– Катерина Романовна, чебурек хочешь? Тут заправка недалеко, там самые вкусные. Кать, отвечаю, не мяукали и не гавкали. Только мычали.

– Аппетита нет, – выдавила я.