Награда для Героя

Местный колдомедик от обилия пациентов в изоляторе не страдал и, бывало, не появлялся на рабочем месте сутками, отдавая предпочтение маггловскому древнегреческому богу Дионису, так что вся подготовка была проведена к моменту получения бандитами министерских приказов об амнистии. Им оставалось только провести последнюю ночь под сводами Азкабана. Анимаг ничего не чувствовал к этим существам, хотя то, что он видел в их памяти, могло бы вызвать отвращение у кого угодно. Чувства как будто стёрлись, потускнели после пережитого полтора года назад суда. Возможно, это было защитной реакцией организма, и они в более благоприятных условиях должны были восстановиться… Возможно… Но сейчас эта отстранённость не давала ему сойти с ума в этом пропитанном враждебной магией месте.

Он тщательнейшим образом распылил Привлекающее зелье по всем шести камерам, дал ему распространиться по помещениям, набирая концентрацию, и отключил отгонявшие дементоров чары. Упиваться зрелищем того, как тёмные, похожие на оживших мертвецов твари отбирают души преступников, Поттер не стал. Несмотря на то что, преступники заслуживали подобной участи, злорадства он не испытывал, а способ казни до сих пор вызывал у него подсознательное отвращение.

Происшествие вскрылось только на следующий день: пришедший в восемь утра надзиратель, поражённый тем, что освобождаемые по амнистии заключённые ведут себя подозрительно тихо, застал в общей гостиной жуткую картину. Шесть лишённых души магов лежали рядком на полу с пергаментами об освобождении в руках, на которых, перечёркивая вердикт Министерства стояла размашистая надпись: «Виновен».

***

Время шло, дело о смерти освобождённых преступников замяли, так и не выяснив, каким образом могло произойти столь вопиющее безобразие в стенах изолированной от всего мира крепости. Но с момента их гибели начальник тюрьмы стал с ещё большим тщаньем обходить стороной Северное крыло, а рацион заключённого № 2566 значительно расширили, включив в него даже фрукты. Каким-то шестым чувством Рознер безошибочно определил силу, стоявшую за этими событиями, и таким образом давал понять узнику, что, несмотря на распоряжения начальства, не является его врагом, а только выполняет отданный ему приказ.

После вылазки с привлечением дементоров Поттер почти неделю приходил в себя и восстанавливал прежнюю силу. Если бы его после этого снова навестил Берроуз, то Министр Магии был бы удивлён ещё сильнее, чем в свой предыдущий визит: магическая сила волшебника не только не уходила, выпитая стенами Азкабана, но прибавлялась. Включались неиспользованные и неразблокированные после совершеннолетия резервы. Вот только ни её приток, ни поглощаемые им словно губкой знания не помогали найти выход из Азкабана. В первые месяцы после визита врага на глубине истерзанной души ещё брезжила смутная надежда, что опомнившийся и просчитавший ситуацию Кингсли вытащит его из тюрьмы, но с каждым днём, проведённым в замке, эта надежда гасла всё сильнее, оставляя после себя неприятный кислый осадок досады на себя, вновь поверившего в то, что у всех людей есть совесть.

Надежды на освобождение не было. Во всяком случае, до тех пор, пока «у руля» Магической Британии стоял Дерек Берроуз. Для того чтобы выйти из тюрьмы надо было его свалить, лишить власти. Это могло бы получиться, если бы удалось обнародовать собранный ими компромат, но… копии документов, сделанные для себя Честером, были уничтожены, а на основной тайник надежды оставалось мало. Кому он мог доверить компромат на Министра и Главу Аврората? Друзьям? Кингсли или, быть может, Рону?

Узник невесело усмехнулся: «Эх, где ты, Гермиона? А может, и хорошо, что тебя сейчас нет в этом дурдоме. Полезла бы меня спасать и погибла бы ни за кнат». Школьным друзьям? Но у каждого из них семьи, дети… Имел ли он право подвергать их опасности? Да и… пошли ли они бы ради него до конца, или, как Рон, выбрали бы то, что безопасней и удобней? Выжившим аврорам из его команды — Фейрфаксу, Доусону, Тэду? Но Берроуз сказал, что их выгнали из Аврората с «волчьими билетами», а устроиться на работу в Магической Британии, будучи персоной non grata, было практически невозможно. Скорее всего, они давно покинули страну. Кто оставался? А никого…