Найти «Сатану»

Они стали встречаться. При каждом удобном случае, когда родителей не было дома, Георгий затаскивал ее в постель. Впрочем, Инесса не возражала и демонстрировала такое мастерство, что Балаганский не мог от нее оторваться. На выпускной вечер в качестве официальной невесты она не пошла, но согласилась провести с ним отпуск. Поехали в Лазаревскую и чудесно отдохнули две недели. Но выходить замуж и ехать с ним к месту службы девушка вновь не согласилась, мол, мне надо институт заканчивать, и вообще, ты вначале осмотрись, обустройся, а там видно будет, а пока будем писать друг другу…

Они переписывались, хотя письма не могут заменить любимую женщину. Балаганский видел Инессу во сне и думал о ней каждую свободную минуту.

Тем временем в полку началось сокращение ядерных носителей, а теперь оно шло полным ходом. Эта фраза в миротворческих документах звучит бодро и оптимистично, а на деле процесс сокращения выглядит уныло и печально. Грозные стратегические ракеты, которые называют «убийцами городов» и «разрушителями континентов», сами превращаются в объекты разрушения. Мощные краны вытаскивают их из глубоких бетонных нор, как огромных, но почему-то беспомощных зверей, грузовик с радиационной защитой увозит боеголовку, специальный заправщик сливает в свои баки топливо, а огромное стальное тело режут на куски огненными струями автогена. Потом подгоняют бетономешалку и на треть заливают бетоном то, что еще недавно было шахтной пусковой установкой. И все! Была стартовая позиция, был меч, направленный в подбрюшье потенциального противника, а что осталось? Разбросанные куски порезанного металла, мотки проводов и кабелей, пятна застывшего бетона — будто брошенная стройка…

Основную работу выполняла специальная инженерная бригада, но местные солдатики были на подхвате, и им тоже работы хватало. Балаганский, облаченный в задубевшую на морозном ветру химзащиту и противогаз, руководил рядовыми Геращенко и Мальковым, которые в таком же облачении разделывали топливные баки очередной ракеты. Зима уже вступала в свои права — было холодно, шел пушистый снежок, приходилось то и дело протирать очки и проявлять осторожность: в баках могли оказаться остатки горючего, а с гептилом, как известно, шутки плохи, даже в малых дозах…

Начальник штаба дивизии полковник Зуев лично контролировал процесс на площадке вторые сутки и порядком охрип от руководящих криков, которые рвались из самого сердца, а может, от нервов, натянутых и напряженных, как колючая проволока вокруг позиции.

— Вы бы пошли, погрелись, отдохнули, товарищ полковник, — предлагал командир полка полковник Петренко, который, собственно, и отвечал за уничтожение ракет.

— Сделаем дело, тогда и отдыхать будем! — отмахивался Зуев.

— Черное дело делаем, — со вздохом сказал комполка. — Я, конечно, все понимаю… Ликвидация, реформирование, сокращение, уменьшение совместной угрозы… Но жалко, аж все в душе переворачивается! Я же помню, как мы оборудовали боевую позицию, как ставили её на боевое дежурство. Офицеры сутками торчали в шахте, не думали о премиальных, о повышении… Только о том, как выполнить приказ в срок!

— Ну, что делать, — сказал Зуев, и лицо его окаменело. — Сейчас приказ другой. А приказы, как мы знаем, не обсуждаются.

Начштаба помолчал.

— Что ракета… И людей так же списывают… Вот и я свое отслужил…

Петренко скорбно кивнул.

— Да и я тоже…

Разговор смолк.

— А в третьем полку тротилом подрывают позиции, — вздохнул Петренко, чтобы сменить тему. — Так быстрее дело идет…

— Все ждали, куда иностранная комиссия поедет, — пояснил Зуев. — Они твой полк выбрали. А разборка, вроде, экологичней… Ну, пусть посмотрят на разборку… А надо будет ускорить — и здесь рванем…

— Ты, кстати, подготовился к приему иностранцев? — внезапно спросил начальник штаба. — Всё должно блестеть как у кота… в общем, я об этом даже напоминать не хочу. Их самолично комдив привезёт.

— Да, конечно, все сделали, как положено! — кивнул Петренко.

* * *

Гости прибыли на следующий день к обеду. Уже ударил ранний мороз, все вокруг засыпано снегом. Ми-4 отдельной вертолётной эскадрильи дивизии приземлился на расчищенную от свежего снега площадку, когда кран доставал из шахты очередную ракету. Первым с трапа спрыгнул бортинженер, за ним спустился командир дивизии Васильцов, за ним в проёме люка показался представитель Пентагона.

Стоящий в отдалении Балаганский с интересом рассматривал потенциального противника. Человек как человек: две руки, две ноги, голова, тёплый бушлат с шевроном департамента армии США на рукаве, а на погонах лычки, как у младшего сержанта советской армии. Но Георгий знал, что в армии США это соответствовало званию капитана. За ним вышли ещё двое в гражданской одежде, кто из них кто, Георгий определить затруднился.

Зуев шагнул навстречу комдиву и вскинул руку к шапке:

— Товарищ генерал-майор, личный состав производит демонтаж пусковой установки в соответствии…

— Вольно! — козырнул в ответном приветствии комдив. — Знакомься, Николай Александрович, — капитан Мэтью Кларк.