Накануне февраля

Сергей закончил рассказ. Но мне хотелось узнать как он снова оказался в тюрьме и я спросил об этом у него напрямую.

— Да ерунда. Там в худшем случае будет условка со штрафом. Хотел решить кое какой вопрос в администрации города. Принес одному товарищу конверт. А он испугался чего-то и вместо того, чтобы просто отказаться, сам потом написал заявление. Ну там за меня решают. Ситуация выеденного яйца не стоит в принципе. Так что мне недолго тут осталось.

Глава 3

Три дня после этого я был во власти своих мыслей. Очень ждал изменений. С невероятной силой хотел освобождения из тюрьмы и встречи с Аней. Становилось тяжело перегонять один и тот же воздух. Почему-то о других я почти не думал. Было естественно интересно узнать как сейчас Игорь. Где его носит?! Получилось ли у него урегулировать наш вопрос?! Моя семья. Я редко чем-то делился с ними. И они любят своего Олега. Не совсем настоящего. Не совсем меня. Но вот задумываешься об этих людях и сердце начинает щемить. Надеюсь, что работа и быт в последние дни захватили их с головой. Если они начнут мне звонить, то я не отвечу. Станут переживать. Нет. Этого не должно произойти. Мы иногда по месяцу, а то и по полтора не созванивались. Если что, придумаю историю про поездку за границу. Выкручусь как-нибудь в общем.

Я представлял себе Аню. Как она спит, с неохотой просыпается утром, взъерошенная пьет на кухне кофе с молоком, смотрит на скачущего на ветке воробья, поправляет свалившуюся с правого плеча бретельку маечки, в которой она спала. Принимает душ, красится, вызывает такси. Как на работе внимательно смотрит на экран монитора и уверенно водит по столу мышью, создавая что-то интересное и безукоризненное. Как в обед идет в шумной компании ее коллег в расположенный неподалеку ресторан на бизнес-ланч. Встречается с заказчиками. Едет домой на общественном транспорте. Смущается и злится одновременно, когда около магазина к ней начинают приставать какие-то парни. И вот она снова дома. Пишет план на следующий день, смотрит в окно и думает о чем-то хорошем или печальном, потом берет на руки свою кошку и мучает ее в объятиях, а та оставляет взамен гору шерсти и пару царапин на кистях рук. Она работает допоздна, глаза ее слипаются и уже не помогает кофе. Потом принимает горячий душ, одевает свою маечку, сворачивается под одеялом и засыпает.

О чем она думает? Как часто ее посещают мысли обо мне? Уж точно не так часто, как меня о ней! Затем я представляю, что в течении всего дня вокруг нее околачивается полно парней. И многие из них пытаются приударить за ней. Я ревную как сумасшедший. И ничего не помогает в этом случае. Злость, бессилие, желание всех разогнать от нее, сменяющееся периодом безразличия. Воображение рисует ее даже в объятиях кого-то другого и то, что она вовсе не против. Тогда я готов сломать все решетки и бежать отсюда. Найти ее и остановить. Сказать ей, что я люблю и не представляю жизни без ее глаз и щек. Потом курю, кусаю кулаки, немного успокаиваюсь. И ведь уверен абсолютно в том, что удержать человека рядом с собой не сможешь ничем. Только его настоящее искреннее отношение к тебе — вот единственный рецепт. Но понимание этих вещей не прекращает мучений. Одно дело понимать головой, а другое жить с этим. И все повторяется снова и снова.

На четвертый день ко мне приехали вместе следователь и адвокат. Вышло забавно. Оба они, как сговорившись, оказались одетыми в схожие по покрою костюмы двойки темно — синего цвета. Будто представляли одну организацию. После моего замечания относительно этого оба рассмеялись, переглянулись, и адвокат сказал, что в моем случае это почти так и есть. Подобное настроение приехавших ко мне гостей не могло не радовать. А последовавший за этим разговор вселил уверенность своей определенностью в скорейшем разрешении моей судьбы.

— Не будешь против, если я начну?! — начал защитник, не понятно к кому обращаясь.

— Вперед, — сказал следователь.

— Так. Хм, ситуация за эти несколько дней поменялась. У полиции есть версии по Смирнову. Я имею в виду наконец-то реальные направления расследования.

После этих слов адвокат обернулся на следователя, оценил с улыбкой его реакцию от своих слов и продолжил.

— Если говорить короче, то у них есть потенциальные подозреваемые.

— Мне не нравится, как ты говоришь. Я так и жду, что ты скажешь слово «но» и после этого перестанешь улыбаться.

— Не будем утомлять друг друга, — перехватил инициативу следователь. — В целом ты верно все понял. Обстановка для тебя благоприятная. Я почти ничего от твоего защитника не скрываю, но здесь есть кое-что. Во-первых, это кое-что связано с обнаруженными на квартире патронами, а во-вторых у нас есть основание полагать, что лучше какое-то время. Нет, так неправильно звучит. В общем для нас, то есть для следствия, очень важно, чтобы ты побыл тут еще какое-то время. Нам надо заставить думать организаторов убийства, что мы считаем тебя и Игоря лицами, непосредственно причастными к совершенному. Очень рассчитываю на твое понимание. Именно поэтому мы и приехали к тебе вдвоем.