Наличники

Аня смотрела на эту картину глазами девочки, выпачканной в саже с ног до головы. Пыталась потушить дом, поняла Аня. Руки, обожженные пожарищем, саднили, в глазах пекло от дыма и невыплаканных слез. К ногам ее жались двое малышей, рыдавших в голос и звавших маму. А она лежала перед ней – растерзанная, с перерезанным горлом. Искать отца у нее уже не осталось сил.

Внимание ее привлек топот коня. Люди всполошились, решив, что снова возвращаются воины Орды. Но не успели они попрятаться и разбежаться, как на площадь к колодцу выскочил испачканный в крови и грязи вороной конь. С него буквально мешком свалилась девушка в разорванной рубахе и с растрепанными волосами, отрезанными по плечи так, как если бы просто косу отрубили. Ее руки, ноги и лицо покрывала толстая корка крови, будто она в ней искупалась. Присмотревшись, Аня поняла, что это та самая девушка, которую украл со двора воин и умчал на коне куда-то в степь.

Выжившие окружили ее, кто-то передал воды умыться и напиться, а она плакала и что-то неразборчиво бормотала. Но это был сон, так что Аня поняла ее слова. Девушка дождалась ночи, украла у ногайца нож и перерезала ему горло, а потом чудом сбежала, украв его коня.

Подняв точь-в-точь как у Ани карие глаза, она посмотрела прямо на нее и вдруг сказала, обращаясь именно к ней:

– Поведай мою историю.

И Аня поняла, что девушка видела именно ее, а не ту девочку, чьими глазами смотрела она. Сон подхватил ее, унося ввысь, растворяя среди клубов дыма, прямо в голубые небеса.

А потом Аня проснулась, запутавшись в пододеяльнике, словно это она пыталась сбежать от ордынского воина, а не ее далекая прародительница.

Глава тринадцатая

По дороге в Город Руслан уже десять раз пожалел, что ему вообще пришло в голову съездить в Джукетау и поговорить с Аней лично. Все равно она почти не отвечала на его сообщения, а если и присылала что-то, то сухое и равнодушное. Так что ему показалось, терять нечего.

Оказалось, что он ошибался. Она, конечно, вела себя с самого начала как-то странно: не кокетничала, как другие, много говорила о предках, но не слишком – о себе. В то, что Аня просто не в своем уме, поверить было сложно. Но тут вспомнились и таблетки от психиатра в шкафчике ванной, и загадочные взгляды в сторону, которым Руслан не придавал особого значения. Она к голосам, что ли, в этот момент прислушивалась?

Встряхнув головой и включая радио, чтобы отвлечься от мыслей, Руслан выехал на свой нелюбимый участок дороги между двумя селами перед мостом через Каму. Там никогда толком не светили фонари, а сейчас еще и заметало так, словно все силы природы сошли с ума и вырвались наружу из небесной канцелярии, как в диснеевском мультике. В такие моменты Руслан вспоминал, как умерли его родители, и руки начинали трястись. Успокаивало, что он хотя бы никого с собой не вез, и если суждено умереть так, то хотя бы постарается не потянуть за собой ни одну душу.

Машину тряхнуло, на радио начались помехи, и оно само переключилось на татарскую волну. И хотя он всегда хорошо понимал речь на слух, в этот раз не мог разобрать ни слова. Руслан сфокусировался на том, чтобы понять хоть что-то, и машину тут же чуть не унесло в кювет. Затормозив на обочине, Руслан вцепился в руль и судорожно задышал от испуга.

А в эфире вдруг раздалась одна четкая фраза на фоне тишины, и радиоволна снова переключилась на знакомые с детства песни. Каким-то шестым чувством понимая, что надо записать эти слова, Руслан нашарил в бардачке блокнот и ручку и на слух воспроизвел фразу. Руки трястись не перестали, но теперь это было не от испуга, а от удивления.

«Җүкәтаурга кирэ кайтма хэм бэла эзлэмэ».

«Не возвращайся в Джукетау и не ищи беды» – вот что сказал голос по радио. Руслан хмыкнул, ощущая пробежавший по позвоночнику холодок, и, не удержавшись, обернулся. Конечно, никого на заднем сиденье не было, но эффект присутствия сохранялся, отчего волосы буквально встали дыбом.

– Надеюсь, Фируза Талгатовна, это вы, – произнес он вслух и, посмотрев в зеркала заднего вида, вырулил на дорогу. Кажется, и у него начинаются галлюцинации…

Метель немного стихала, поэтому он спокойно доехал до моста, на освещенную и более безопасную дорогу. Голос же не сказал, что с ним будет, если он вернется. Так что сначала нужно кое-что проверить.

Интересно, а сумасшествие заразно? Или его и в помине не было, а он просто дурак, который не поверил в то, во что все-таки стоило?

Начался февраль, как-то слишком быстро перескочив в режим ожидания весны. Небо все чаще закрывали низкие тучи, постоянно шел снег, и Аня не успевала делать заявки на расчистку улицы. Это, конечно, мало помогало, ведь их снова заносило. Но иначе уже давно было бы просто не пробраться ни к дому тетушек, ни передвигаться по городу в целом.