Нам подскажет земля

Синицын расстегнул ворот: одолевала духота. Он раскрыл окно, но прохлады не было, на улице сияло солнце, асфальт давно просох, от дождя не осталось и следа.

— Говоришь, сгорю? — никак не мог успокоиться Синицын. Он налил воды в стакан, залпом выпил и погрозил в дверь волосатым кулаком:— И ты вместе со мной!..

Зазвонил телефон. Синицын нервно вздрогнул, зачем, то сел за стол, пододвинул к себе раскрытое уголовное дело Вовости и только потом взял трубку.

— Слушаю,— важным баском сказал он.— А кого надо? Байдалова? Его нет, но я его... заместитель. Так... Порядочек!..

Синииын долго слушал, периодически повторял «так... порядочек», потом перебил:

— Ты, друг, покороче. Фамилию его знаешь? Петр Мослюк? Минуточку, я запишу...Так... Шофер автобазы? Есть. А где живет? Порядочек! Приезжал домой на серой «Победе»? И с тридцать первого мая дома нет? Ясно. Доложу. Пока.

Синицын положил трубку, еще раз перечитал свои записи на листке.

— Байдалову передать? — проговорил он.— К черту! Пусть сам соображает...

В этот момент снова зазвонил телефон. В трубке послышался полный возмущения голос секретаря отдела Вареньки:

— Когда же вы дело принесете? Я вас полчаса жду. Рабочий день давно кончился...

— Сей минут, Варюша,— закричал Синицын.—Лечу! Как пуля...

Он захлопнул лежавшую на столе папку, сунул ее под мышку, тщательно запер сейф, ящики стола, закрыл окно и вышел. Шагая по уже опустевшему коридору, Синицын думал о том, что надо бы заглянуть в отдел кадров, подсказать там, чтобы не забыли послать на него наградные документы в Москву за выслугу. Все-таки двадцать лет службы. Положено — отдай...

Глава 21

ЛЮДИ ВСЕГДА ПОМОГУТ

Давно уже зашло солнце, когда осмотр места происшествия на Сунженском хребте был закончен. Сотрудники составили протокол, в присутствии понятых зафиксировали все вещественные доказательства. Труп уложили в автомашину.

— Будете вскрывать? — спросил Тимонин доктора.

— Обязательно,— ответил Толоконников.

— А потом?

— Родственники заберут, похоронят.

— У него никого нету. Сынишка только... маленький...

Толоконников виновато посмотрел на Бориса, тонкими пальцами поправил очки, вздохнул.

Подошел Байдалов. Он снял с машины свой плащ, повесил через плечо планшетку и распорядился:

— Илья Андреевич, вы с товарищами поезжайте домой. Доложите обо всем полковнику, он, наверное, ждет нас. Саша, а тебе придется сегодня задержаться в лаборатории, проверишь найденную гильзу. Сможешь?

— Раз надо, значит, смогу, товарищ капитан.

— А мы с лейтенантом Гигиевым остаемся здесь, поговорим с чабанами.

— За вами прислать машину? — спросил Гаевой.

— Не надо. Доберемся на попутных.

— А что вы есть будете? — спросил Саша и полез в карман.— Вот у меня есть печенье, возьмите...

— Не беспокойся, Саша, горцы — народ гостеприимный. Поезжайте...

Через минуту на хребте остались только Байдалов и Гигиев со своей овчаркой. Быстро сгущались сумерки.

Байдалов перекинул плащ на руку, пощупал в кармане пистолет.

— Вот что,— сказал он,— давайте договоримся. Друг друга не называть ни по имени, ни по званию. С виду мы люди штатские, одним словом — туристы.

— Понятно,— улыбнулся Гигиев,— хотя наших людей трудно обмануть.

— Это верно. Ну, пошли.

— Напрямик?

— Нам не привыкать лазать по горам. Айда.

Гигиев отцепил поводок у собаки, тихо скомандовал:

— Дези, рядом!

Они стали спускаться вниз. Вдалеке в синеющей в сумерках лощине паслась отара. На склоне, чуть ниже, темнели постройки колхозной фермы. Казалось, недалеко. Но пришлось идти долго.

К самой ферме работники милиции не стали подходить. Остановились у стоявшей на отшибе низенькой землянки, вросшей в бугор. Накрытая сверху соломой, аккуратно побеленная, она весело поблескивала окошками, будто приглашала путников зайти и отдохнуть. Рядом стояла видавшая виды бричка, на ней—пузатая бочка с водой. Недалеко паслись круторогие быки, отмахиваясь хвостами от назойливых слепней.

Из-под брички вылез небритый и угрюмый на вид мужчина без рубахи. Зализывая языком цигарку, он направился к пришельцам, исподлобья разглядывая их.

— Вам кого надо-оть?

Байдалов переглянулся с Гигиевым и, застегивая наглухо плащ, спросил:

— Где заведующий фермой?

— А зачем? — мужчина, прикуривая, в упор посмотрел на него, остановил взгляд на овчарке.

— Мы из района...

— Понятно,— буркнул он, но, сделав несколько глубоких затяжек, добавил: — Заведующий уехал в станицу, сегодня — суббота. Может, я вам смогу пособить?

— А вы — кто?

— Водовоз. Большаков моя фамилия, Федор Лукич...

— На шоссе как выбраться? — спросил Байдалов, пытливо разглядывая мужчину.

— Идите по-над скирдой. Держитесь правой стороны.

— А машины здесь ходят?

Большаков помолчал. Установилась тягостная тишина.

— На попутную сможем попасть? — добавил Байдалов.

— Ходят редко. И то — которые заблудят.

— И легковые?

Федор Лукич наморщил лоб, почесал загорелую волосатую грудь, подумал с минуту, потом вспомнил:

— Несколько дней назад вроде проходила одна. Атак не бывает...— Он опять затянулся дымом и повторил:— Точно, проходила. Вон там у скирды стояла. К ней еще Ванька-Соколок подбегал...