Наперекор судьбе

Нэнси не нашлась, что ему ответить. Она пожала плечами и явно расстроилась. Если он джентльмен, то обязательно поменяет тему разговора.

— Вы вдохновляли меня, — продолжал он. — Я не мог придумать этого. Вы с радостью отвечали на мой поцелуй. Конечно, это был не совсем подходящий поцелуй для пары, которая после этого не обручилась на следующий же день.

— Пожалуйста, — умоляюще произнесла Нэнси. — Я не хочу говорить об этом. Все кончено, Джон, все давно в прошлом.

— Так же, как все кончено между Кристофером и Элизабет? — добавил он. — Иногда мне кажется, что над нашими семьями висит какое-то проклятие, поэтому наши браки не состоялись. Приходилось ли вам встречать еще одну пару, Нэнси, которую развели по такой глупой причине? Неверность! Да у парламента не хватит времени на свои повседневные дела, если им придется решать такие вопросы.

— Он не виновен в этом, — заявила Нэнси. — Я смогу поверить, что любой другой мужчина виновен в супружеской неверности, но только не Кристофер. Это была хорошо подготовленная западня. Кто-то хотел очернить его. Кому-то нужно было разрушить их брак. И похоже, что этому человеку все удалось даже лучше, чем он ожидал.

— Возможно, — согласился Джон. — А что же тогда произошло между нами, Нэнси? Может, тоже кто-то постарался?

Нэнси резко отвернулась, и Джон понял, что попал в самую точку.

— Здесь тоже кто-то трудился? — спросил он.

— Нет. — Нэнси остановилась и вырвала у него свою руку. — Джон, я хочу вернуться назад, в “Палтни”.

— Так в чем же дело, Нэнси? — спокойно продолжал Джон напряженно вглядываясь в ее лицо. Но от выражения ее лица ему сделалось не по себе. На нём было страдание. — Успокойтесь, дорогая. Я провожу вас назад. Вы ответили мне много лет назад. Простите мне мое неджентльменское поведение.

Но девушка прикусила нижнюю губу и посмотрела ему в глаза.

— Не вы, Джон. Вы ни в чем не виноваты, — заговорила она. — У меня был неприятный… опыт. Это случилось до того… до того, как я встретила вас. Я думала, что это не повлияет… Мне казалось, когда мы стали друзьями, когда вы поцеловали меня, все будет хорошо. Но я ошиблась. Я не смогла…

Нэнси пожала плечами.

Джон даже не чувствовал, что крепко держит ее за локоть. У него все похолодело внутри и кровь отлила от лица.

— Кто-то еще… прикасался к вам? — спросил он. Нэнси вырвалась и пошла вперед.

— Нет! — воскликнула она. — Ничего подобного! Все не так. О… пожалуйста!

Они шли рядом, не прикасаясь друг к другу и ничего не говоря. Наконец Нэнси нарушила молчание, ее голос снова был спокойным.

— Дело не в вас, Джон, — сказала она. — Я очень любила вас. Думаю, я причинила вам боль. Но я не хотела этого. Я считала, что вы быстро забудете обо всем. Вы такой… вы такой красивый и привлекательный. Простите меня.

— И вы простите меня, Нэнси, за то, что я снова расстроил вас вчера вечером. Раньше, когда я думал о вас, то представлял вас замужем и в окружении детей.

Они снова шли молча. Джон даже и не подозревал, что они так углубились в парк.

— Неужели мы попрощаемся друг с другом, когда доберемся до “Палтни”? — спросил он. — И будем стараться избегать друг друга все время, пока находимся в Лондоне?

— Полагаю, что так, — ответила Нэнси, немного помолчав.

— Но я не хочу этого, — вырвалось у Джона. — Я хочу снова видеть вас. Неужели мы не можем забыть прошлое и начать все сначала, будто только познакомились? Вы поедете со мной на прогулку в Кью-Гарденс? Завтра?

Нэнси молчала, глядя под ноги.

— Джон, — заговорила она наконец. — — Я не могу… быть с мужчиной. Я не хочу снова оказаться в такой ситуации, когда буду вынуждена ответить вам отказом. Или слишком самонадеянно с моей стороны считать, что это возможно?

— Мы можем быть просто друзьями, — заверил Джон. — Так завтра поедем в Кью-Гарденс?

— Я еще не знаю о планах Кристофера, — неуверенно ответила Нэнси. — Ну да, до завтра, Джон. Это было бы хорошо. Джон улыбнулся ей.

— Возьмите меня под руку, — сказал он, предложив девушке руку. — Мне так будет легче подстроиться к вашему шагу.

Девушка приняла его предложение, и оставшуюся часть пути они прошли молча. Но на этот раз молчание было более приятным, чем раньше.

Только одна мысль не давала покоя Джону. Если у нее была неприятная встреча с каким-то мужчиной до встречи с ним и этого оказалось достаточно для появления на ее лице ужаса и отвращения в тот вечер, когда он предложил ей стать его женой; если это удерживало ее от брака с любым другим мужчиной и она даже вынуждена была признаться, что никогда не сможет быть с мужчиной, то как же она смогла ответить па его поцелуй? А ведь это было не простое прикосновение губ. В тот раз Джон крепко прижимал девушку к себе, а его руки ласкали ее тело. Их губы были полны страсти.