7
говорит сам Наполеон 1
), — итальянцы всегда смотрели на меня, как на своего соотечественника... Когда был поднят вопрос о браке сестры моей Паулины с князем Боргезе, то в Риме и в Тоскане раздался один общий голос, как в самой этой семье, так и среди ее сторонников: «Прекрасно, говорили все, это между своими, это одна из наших семей».Впоследствии, когда папа не решался короновать Наполеона, итальянская партия в конклаве одержала верх над австрийской, присоединив к мотивам политического характера следующее соображение национального самолюбия: «Во всяком случае, мы ставим во главе варваров итальянский род. Это будет нашей местью галлам». Слова знаменательные, которые освещают нам тайники итальянской души, этой старшей дочери современной цивилизации, упоенной своими правами старшинства, упорной в своей вражде к транз-альпийцам, достойной преемницы римской заносчивости, античного патриотизма и ненавистничества 2
).Из Сарцаны, один из Бонапартов переселяется в Корсику и с 1529 г. прочно основывается там. В следующем году была взята Флоренция, усмирена и покорена окончательно; с того самого дня, в Тоскане при Александре Медичи, потом при Косьме I и его преемниках, как и во всей Италии под испанским владычеством, прекращается былая городская независимость; междоусобные войны, грандиозные политические авантюры, удачные узурпации, господство эфемерных княжеств, основанное на силе и обмане, — все это сменяется постоянным гнетом монархической дисциплины, внешним порядком, словом, так или иначе — общественным успокоением. И вот, в ту самую минуту, когда энергия, честолюбие, все сильные и свободные жизненные соки средневековья начинают иссякать в главном стволе гибнущего дерева, а потом и совершенно
________