Наполеон Бонапарт

и вооруженных общественных единиц, которые называются нациями, или государствами. Вот почему в политике и в дипломатических сношениях такие приемы совершенно недопустимы. Из убеждения, да и по необходимости, всякий глава страны, или ее представитель, воздерживается от них, по меньшей мере, с людьми своего круга. С ними принято обращаться, как с равными, щадить их щепетильность, и потому не давать волю своему минутному возбуждению, своим страстям и настроениям — словом, держать себя в руках и взвешивать каждое свое слово. Отсюда весь тон манифестов, циркуляров, дипломатической переписки и всяких официальных бумаг, обязательный канцелярский слог, сухой, безжизненный и тусклый, все эти тупые, намеренно обесцвеченные выражены и длинные периоды, которые кажутся сфабрикованными механически, точно по трафарету; род интернационального буфера, предназначение которого умерять силу при столкновении заинтересованных лиц. В международных сношениях и без того слишком много осложнена, слишком много взаимных столкновений, тяжелых и неизбежных, слишком много поводов для всякого рода конфликтов, последствия которых достаточно грозны. Нет смысла недоразумения, возникающие на почве различия интересов, осложнять еще оскорблениями, созидаемыми воображением и самолюбием; не говоря уже о тех случаях, когда они вызываются без всякой надобности и только увеличивают несогласие в настоящем и предубежденное недоброжелательство — в будущем.

Совершенно иначе все это у Наполеона: даже при мирных переговорах он сохраняет свои воинственно-наступательные приемы; сознательно или бессознательно, но у него всегда поднятая рука: чувствуется, что он готов ударить, а пока что он оскорбляет. В своей переписке с государями, в своих официальных заявлениях, в разговорах с посланниками и вплоть до публичных аудиенций ¹), он держится

__________

¹) Hansard's Parliamentary History, t. XXXVI, p. 310. Донесение лорда Уитворта лорду Оуксбюри, 14 марта 1803, и описание той сцены, которую ему устроил первый консул: «Все это происходило настолько громогласно, что могло быть услышано всеми присутствовавшими, которых было до двухсот». — Лорд Уитворт (письмо от 17 марта) жалуется по этому поводу Талейрану и заявляет ему, что он прекратит свои визиты в Тюльери, если ему не будет обещано, что подобные сцены не повторятся больше. — В этом его поддерживает и лорд Оуксбюри (депеша от 27 марта), который находит эту выходку неприличной и

88

всегда вызывающе, всегда грозит ¹). Он всегда смотрит сверху вниз на своего противника, а иногда и открыто оскорбляет его, бросая ему прямо в лицо самые возмутительные, несправедливые обвинения ²

). Он разглашает тайны его частной жизни, и деловые, и самые интимные, позорит его министров, его двор и его жену ³), клевещет на них; старается задеть его больное место, открывает ему глаза, доказывает ему, что он одурачен, что он обманутый муж, или соучастник преступления;

________

оскорбительной для английского короля. — Те же сцены, то же высокоме

pиe и несдержанность языка повторяются и с Меттернихом в Париже, в 1809, и в Дрездене, в 1813; с Корсаковым в Париже, в 1812; с Балашовым в Вильно, в 1812; с князем Кардито в Милане, в 1805.