Наполеон. Годы изгнания

В ночь с одиннадцатого на двенадцатое апреля император пытался покончить с собой, отравившись ядом[72]

. После отступления из Москвы он хранил в своем дорожном саквояже конверт с веществом, вызывающим мгновенную смерть. Он принял это вещество, но — или потому, что оно частично потеряло свою действенность, или потому, что его желудок под влиянием спазмы отреагировал слишком быстро, — последовавший сильнейший приступ рвоты полностью опустошил его желудок, и ожидаемый смертный конец не пришел. В одиннадцать часов вечера он вызвал к себе герцога Бассано (Маре), герцога Виченцского (Коленкура), графа де Тюренна и графа Бертрана. Он рассказал им о своей попытке самоубийства, заявив: «Бог воспротивился этому!»

Наступило время дезертирств: маршал Бертье покинул Наполеона, заверив его, что вернется. Этот старый друг Наполеона так никогда и не вернулся. Днем император вызвал своего первого камердинера Констана[73]

: тот ушел, также никогда не вернувшись к своему хозяину.

Мамелюк Наполеона Рустам[74]

уехал в Париж, и более его не видели. Хирург императора г-н Юван[75]

также покинул его. Те, кого он, находясь на пике власти и могущества, осыпал милостями и на кого имел полное право рассчитывать сейчас, когда он предстал перед лицом несчастий, бежали от него. Его первый камердинер Констан, которому он оказал честь, удостоив его своим расположением, его раб Рустам, которого ему подарили в Египте, оба, обласканные его добротой, поддавшись чувству черной неблагодарности, бросили своего хозяина в самые тяжелые часы его жизни; оба были занесены в список вознаграждений, составленный императором перед своим отъездом из Франции, в соответствии с которым и тому и другому полагалось выдать по 50 000 франков из 2 миллионов, ассигнованных императору по договору в Фонтенбло.

После рассказа об этих трусливых беглецах мне доставляет удовольствие поведать о примерах искренней преданности императору.

Графиня Бертран[76], беременная на шестом месяце, покинула императрицу Марию Луизу, которую она сопровождала в Блуа и Орлеан, чтобы прибыть в Фонтенбло. Там она готовилась к тому, чтобы вместе со своими детьми отправиться на Эльбу, когда Его Величество обустроится на острове. Когда военный министр до последней минуты придерживал приказ о передаче острова Эльбы в распоряжение императора, преданный Наполеону герцог Винченцский (Коленкур) вынужден был ходатайствовать перед русским императором, чтобы ускорить исполнение приказа.