Наполеоновские войны

Хотя эти условия и были суровыми, Фридрих-Вильгельм в течение нескольких лет не хотел оспаривать их: он, совершенно не желая прислушиваться к образовавшейся в Пруссии после 1807 г. мощной партии реформистов, настроенной воевать, как только представится возможность — в 1809 г. и начале 1811 г., пошёл на попятную, когда осенью 1811 г. назрел кризис во франко-прусских отношениях, и несколько раз добивался союза с Францией — соглашение об этом было подписано в начале 1812 г. В результате, если не принимать в расчёт слабую и изолированную Швецию, вновь показалось, что Наполеон обеспечил всеобщий мир. Однако через два года он опять оказался в состоянии войны с Австрией, а ещё через два — на грани нового разрыва с Россией. Отчасти это было, конечно, следствием непрекращающегося конфликта с Британией, поскольку, официально объявив о полном прекращении британской торговли на континенте (так называемая континентальная блокада) в декрете, изданном 21 ноября 1806 г. в Берлине, Наполеон должен был подумать об усилении и расширении своего владычества или о военном вмешательстве в дела любой страны, которая откажется закрыть свои порты для британских судов. Кроме того, для него, вступившего в титаническую борьбу с Британией, всё более важными становились эффективные и слаженные действия союзников и сателлитов. Поэтому можно предположить, что сейчас, как и в юности, Наполеон стал рабом обстоятельств, вынужденный во что бы то ни стало придерживаться захватнической политики и продолжать завоевания даже иногда против желания. Однако, приводя аргументы такого рода, не учитывают, что изначально война с Британией была плодом личного упрямства Наполеона, и многое из того, что он делал, носило явно провокационный характер. Короче, если войны и продолжались, то виноват в этом был только он.

Лучшего примера безрассудного отношения к чувствам других государств, чем то, что произошло к тому времени в Испании и Португалии, не найти. Испания, союзник Франции с 1804 г., давно согласилась закрыть свои порты для британских судов и послала войска в помощь Наполеону при наступлении на шведскую Померанию, предпринятом после заключения Тильзитского договора. Однако Португалия, будучи нейтральной, оставалась аванпостом британской торговли, за что и поплатилась. Испания, по соглашению с Наполеоном, занимает часть Португалии, французская армия быстро пересекает границу, в ноябре 1807 г. страна полностью в руках французов, а португальская королевская семья бежит в Бразилию. В это время, однако, начали появляться подтверждения серьёзных разногласий при испанском дворе, и тогда Наполеон принял роковое решение. Император, разгневанный хронической слабостью своего союзника, не говоря уже о неумелых попытках премьер-министра Годоя (Manuel de Godoy) отделаться от союза с Францией, решил ниспровергнуть династию Бурбонов и навести в Испании порядок. Были захвачены испанские пограничные крепости, войска большой численности начали наступление на Мадрид. Политическая обстановка в испанской столице была в это время настолько неясной, что не поддаётся описанию, но, в нескольких словах, — следствием французской акции стал успех, который привёл к ниспровержению не только Годоя, но и самого Карла IV и утверждению на престоле наследника, ставшего Фердинандом VII. Поскольку Фердинанд отчаянно пытался снискать милость Наполеона, а союз с Францией внезапно приобрёл большую популярность (так как Годоя повсеместно ненавидели), императору следовало здесь остановиться. Но, как всегда, сыграли свою роль чисто корсиканское стремление укрепить семейное владычество и недоверие к Бурбонам, Наполеон самым вероломным образом, насильно увозит всю королевскую семью и вынуждает Карла и Фердинанда отречься от престола, а королём провозглашает Жозефа Бонапарта.

Всё кажется улажено, но страна восстала, а через несколько дней к Испании присоединилась Португалия. Так началась война на Пиренейском полуострове. Она бушевала до 1814 г., и, в общей сложности, всё время на континенте не прекращались боевые действия, а это означало опустошение, ослабление и разорение империи, и постоянное присутствие британских вооружённых сил на европейском материке. В то же время крах Бурбонов заметно повлиял на умы и настроения многих — как утверждал тогдашний австрийский посол в Париже Клеменс фон Меттерних (Clemens von Metternich):

«Грохот от падения трона был довольно сильный и эхом отозвался по всему миру, хотя, на деле он ненамного сильнее, чем когда похищали несчастного Бурбона и расстреливали его в Венсене»[68].