Напоминание о нем

Кенна вовсе не пряталась в своей квартире. Она была на улице и выглядела так, словно у нее нет никаких забот. Она играла с бенгальскими огнями. Фейерверками. Вместе с какой-то девушкой она вертелась в траве, как ребенок, а не взрослый человек, который несколько часов назад вел себя так, словно у него рухнул мир.

Она не видела, как я подъехал, потому что стояла спиной к парковке, и несколько минут не замечала, что я там.

Она зажгла для девочки очередной огонь, и та начала размахивать им как ненормальная, а потом побежала куда-то за угол, оставляя за собой светящийся след.

Как только Кенна осталась одна, она прижала ладони к глазам, закинула голову к небу и стояла так, не шевелясь. А потом вытерла глаза подолом майки.

Девочка вернулась, и Кенна снова улыбалась, девочка убежала, и лицо Кенны снова исказилось болью.

Она как будто снова и снова включала и выключала это, и мне не понравилось, что она притворялась, что ей совсем не грустно всякий раз, когда девочка подбегала к ней. Может, Роман все же прав.

Девочка снова вернулась и протянула ей очередной бенгальский огонь. Зажигая его, Кенна подняла голову и увидала мой грузовик. Ее тело сразу как будто бы сжалось, но она выдавила улыбку для девочки и махнула ей, призывая бежать вокруг дома. Как только та убежала, Кенна направилась в мою сторону.

Было ясно, что я сидел и наблюдал за ней. Я даже не пытался это скрывать. Я отпер дверь, она подошла к машине, залезла в кабину и захлопнула дверь.

– Ты привез мне хорошие новости?

Я поерзал на сиденье.

– Нет.

Она открыла дверь и начала вылезать.

– Кенна, подожди.

Она помедлила, но закрыла дверь и осталась в кабине. Было тихо. От нее пахло спичками и порохом, и в кабине возникло странное напряжение, настолько ощутимое, что, казалось, весь чертов грузовик сейчас взлетит на воздух. Но нет. Ничего не случилось. Мы молчали.

Наконец, я кашлянул.

– С тобой все в порядке? – Я скрыл свое беспокойство под внешне ледяным фасадом, так что понимал, что мой вопрос кажется натужным, как будто мне плевать, что я услышу в ответ.

Кенна снова попыталась вылезти из кабины, но я поймал ее за руку. Она посмотрела мне в глаза.

– С тобой все в порядке? – повторил я.

Она смотрела на меня красными опухшими глазами.

– Ты… – Она помотала головой, явно не понимая. – Так ты что, приехал сюда, потому что боялся – я покончу с собой?

Мне не понравилось, что она, похоже, смеялась над моим волнением.

– Боюсь ли я, что у тебя не все дома? – переспросил я, перефразируя ее вопрос. – Ага. Боюсь. И хотел убедиться, что ты в порядке.

Слегка наклонив голову вправо, она обернулась всем телом на сиденье так, что оказалась со мной лицом к лицу. Ее прямые волосы длиной до плеч взметнулись в воздух.

– Это не так, – сказала она. – Ты боялся, что если я покончу с собой, то ты будешь чувствовать себя виноватым, что поступил со мной так неоправданно жестоко. Вот почему

ты вернулся. Так-то тебе плевать, убью я себя или нет – ты просто не хочешь стать причиной моего решения. – Хрипло рассмеявшись, она покачала головой. – Вот что ты делаешь. Ты меня проверяешь. Но твоя совесть может быть спокойна. Прощай.

Она начала открывать дверь, и тут у машины вдруг появилась девочка, которой она зажигала огни. Она прижалась носом к стеклу.

Я повернул ключ зажигания, чтобы открыть окно. Девочка просунула голову внутрь и улыбнулась.

– Ты папа Кенны?

Ее вопрос звучал так нелепо, что я не удержался от смеха. Кенна тоже рассмеялась.

У Диэм были улыбка и смех Скотти. Смех Кенны был ее собственным. Таким, какого я до сих пор не слыхал. Таким, какой я хотел бы услышать снова.

– Он точно мне не папа, – сказала Кенна, метнув в меня взглядом. – Это тот парень, о котором я тебе говорила. Тот, что не дает мне увидеть мою девочку. – Кенна распахнула дверь и выскочила из машины.

Она захлопнула дверь, и тут девочка снова сунула голову в окно и сказала:

– Дебил.

Кенна схватила ее за руку и оттащила от машины.

– Пошли, Леди Диана. Он не на нашей стороне. – Кенна с девочкой ушла, не оборачиваясь. А я и хотел и не хотел, чтобы она обернулась, и, черт побери, мой мозг свернулся в улитку.

Я не уверен, что мог бы остаться на ее стороне, даже если бы захотел. Во всей этой ситуации столько крючков и подвохов, углов и ловушек, что я подумал: если я начну выбирать сторону, это станет концом для всех.

15

Кенна

Тут такое дело.

Не важно, если мать неидеальна. Даже не важно, если в прошлом она совершила какую-то большую, ужасную ошибку, ну или много маленьких. Если она хочет видеть своего ребенка, ей должны разрешить, хотя бы однажды.

Я знаю по опыту, что если уж тебе выпало расти с неидеальной матерью, то лучше жить, зная, что твоя неидеальная мать будет бороться за тебя, чем взрослеть, понимая, что ей на тебя наплевать.

Два года своей жизни – не подряд – я провела под опекой в приемной семье. Моя мать не алкоголичка и не наркоманка, она просто была не особо хорошей матерью.