Напряжение сходится

— Служанку подчисти, — произнес он себе за спину.

Затаившаяся под упавшей на нее дверью Дейю вздрогнула.

— Господа, — произнесла Аймара, словно очнувшись после длительного ступора, — я все взвесила и вынуждена вам отказать.

— О чем это она? — произнес псевдополицейский товарищу, шагнувшему в квартиру.

— Что-то на английском, — пожал тот плечами, поправляя золотую пластину на коже лица, — может, химия так работает.

— По условиям клятвы, данной мною Самойлову Максиму, — спокойно продолжала Аймара, — я не имею права сбежать и уклониться от исполнения долга. То есть я должна препятствовать моему похищению, так как оно нарушит мои обязательства. В то же время надо мной есть клятва не использовать Силу в адрес друзей, родных и близких Самойлова Максима. Скажите, вы являетесь его друзьями, близкими или родными?

Дейю, уже освобожденная от упавшей на нее двери, изображая слабость, робко спросила:

— Вы друзья Максима, да?

— Вот уж нет, — потянулся к ней второй.

— Вы его родственники? Близкие?

— Нет, дорогая. — Тот взял ее за руку, слегка пригнувшись, чтобы взвалить на себя.

— Все чисто, Аймара, — холодно произнесла Дейю, отдернув руку. — Вали их.

Глава 23

Человек пытлив и тщеславен — он даст имя звездам, до которых никогда не доберется, и придумает названия явлениям и вещам, о сути которых не имеет даже приблизительного понимания. Но так ему станет легче, и темная материя встанет в одну строку с черной дырой. Неведомо, что происходит там на самом деле, но если у этого есть наименование — то как-то немного спокойнее на душе.

Примерно так же было с «блокираторами».

Аймара Пакэри Инка Тинтайа не ведала, что они собой представляют, не знала принципов действия и не догадывалась о процессе создания. У этих вещей не было цены — если не считать человеческую жизнь, которую отберут у любого его владельца, а само изделие постараются уничтожить.

Зато был примерно известен год, когда это название появилось и было переведено на все языки. Вернее — вторая половина столетия междоусобных войн, охвативших Европу, Африку и Ближний Восток в тринадцатом веке. Времена безвластия, горя и насилия, прокатывающихся из края в край по обильным прежде землям, обернулись появлением в покосившихся деревенских лачугах и обворованных до каменных стен городских домах множества бастардов, о которых не ведали пьяные до победы и славы отцы. Много в этих историях боли и несправедливости, щедрыми всходами проросшими в сердцах сыновей и дочерей, в крови которых дремала Сила семейств, искренне считавших себя благородными.

Не то чтобы кто-то специально учил бастардов этой Силой пользоваться — вовсе нет. Но иногда, от удара кнутом, унизительного оскорбления или собственного бессилия противостоять этому, ненависть к обидчику пробуждала Силу, и та выплескивалась огненным шквалом на злобного старосту и его дом, рассекала водяным клинком отбиравшего последнее мытаря, подкидывала в небо и бросала оземь глумящихся солдат, накрывала курганом зарвавшегося аристократишку со свитой. После такого оставалось только бежать, бросая все. Прорываться Силой через кордоны на дорогах и мостах, сея горе и смерть.

Большинство «сорвавшихся» не доживали и первой недели, обретая смерть от загонщиков. Редким везунчикам доставался шанс остаться живыми, в обмен на службу любому, кто готов укрыть и защитить. Пусть даже службой этой станут новые убийства — и врагов нового господина, и врагов его врагов; но это лучше, чем гибель от арбалетного болта в брюхе. И немало влиятельных людей соблазнились пригреть беглецов, сознательно идя на риск — там, где выгода шагает рядом с возможностью потерять все в одночасье, всегда ценили неожиданный подарок судьбы, готовый убивать за кров и еду.

Будь эти случаи единичными, вряд ли бы кто-то обратил внимание. Однако чего было в избытке в те времена — это боли и голода, рано или поздно доканывающих даже самого смирного обывателя. А ведь дом старосты, сожженный вместе с ним, подрывает дисциплину; труп рассеченного мытаря расхолаживает чернь; смерть солдат аукается запрятанными в подвалах доспехами и оружием, ну а гибель аристократа порождает вооруженный бунт. И если во главе станет одаренный, гореть начнут уже поместья феодалов.

А уж когда разведка крупных аристократов, уже порядком раздраженных недобором податей от вассалов и паническими докладами уполномоченных на местах, обратила внимание, что иные купеческие приказчики ведут сознательный поиск детей с Даром среди деревенских юнцов, чтобы Сила служила толстым кошелькам, а не кошельки были запасом быстроизвлекаемых денег для Силы…

Словом, такое положение дел не могло понравиться истинным владетелям земли и Дара. Так появилась Инквизиция, созданная высшим духовенством, традиционно происходящим из тех же высших аристократов.