Напряжение сходится

— Григорий Андреевич, что вы мне хотели сказать? — поднял он взгляд на референта, удивительно тихого и старающегося казаться незаметным на фоне участка карты с Африканским континентом.

Минуты три стоит уже, привалившись к стене с документами в руках. И вряд ли ждет повеления заговорить — приглашение войти уже давно служило разрешением к началу беседы.

— Это настоящий Самойлов, — выпрямившись и отлипнув от стены, произнес старик, глядя куда-то перед собой, — из тех Самойловых, что делали вашему прадеду шпагу.

— Что-то такое можно было подозревать, — закрыв папку, князь отодвинул ее по столу в дальнюю от референта сторону, — защита у него не из дешевых.

— Кроме того, он Де Лара, Шуйский, Борецкий и бастард Юсуповых…

— И император самолично? — продолжил логический ряд князь так, как его себе представлял.

Старик совсем с ума сошел. Впрочем, возраст… необратимые изменения мозга… Даже тронула жалость — там, где-то на задворках сознания, словно при безвозвратной потере точного и исключительно надежного инструмента.

— Юноша продемонстрировал перстни, — облизав пересохшие губы, продолжал смотреть перед собой референт. — Я посмел направить вам видео электронной почтой.

— У меня компьютер сгорел, — автоматически посетовал князь за мгновение до того, как изрядно напрячься, переварив информацию о видеозаписи.

— Позвольте мне? — обозначил движение референт, продемонстрировав планшет, уложенный поверх документов в его руках.

Пару мгновений князь мерил его подозрительным взглядом, в котором жалости было все же больше, чем недоверия и предчувствия проблем.

— Показывай, — сделал отмашку князь, указав на стол перед собой.

Демонстрация — в хорошем качестве, с отличным звуком, не могла занять много времени — но и ее князь прервал почти в самом начале, ткнув пальцем в момент появления сотканного из электрических разрядов дракончика, усевшегося на пальцы вытянутой руки.

— Где Колобов? — спросил Панкратов абсолютно безэмоциональным, выстуженным и оттого слегка жутковатым голосом.

— Должен быть в приемной, господин, — чуть недоуменно произнес референт. — Велите пригласить?

— Я имею в виду, он сейчас в лифте, на лестнице или уже вышел из здания?

— Но…

— Выясни, — жестко распорядился князь, не отрывая взгляда от расправившего крылышки электрического существа.

Слабой копии разумной бестии, способной разорять города и провинции под черным небом вечной грозы.

— Они уже в фойе, — обескураженно и очень нервно отозвался референт буквально через полминуты. — Охрана говорит — вы велели не препятствовать, поэтому…

— Ты кому служишь, воронья кость? — поднял князь на Григория Андреевича черные от гнева глаза.

— В-ве-еликому и славному роду Панкратовых, — чуть сорвался на первом слове референт.

— Так какого черта ты на целый час оставил моего банкира и принца Юсуповых наедине?! — задрожал от ярости и перешел в крик голос Михаила Викентьевича.

— Н-но это же бастард… — пробилось через страх недоумение вместе с оправданием.

— У бастарда не бывает дракона в перстне! Немного ацетона и воды — и это полноценный родовой перстень, олух!!!

— Но я поднял тревогу! Я пытался вас предупредить!..

— Стоя в коридоре?! — приподнялся князь на ладонях над столом. — Стоя в коридоре, ты будешь предупреждать, когда меня придут убивать?! По телефону станешь звонить? Электронной почтой письмо отправишь?!

— Но это же мальчишка!.. — совсем потерянно отозвался референт, отступая по полшага от стола разгневанного начальства и опускаясь на колени. — Да вы бы его одной рукой! Да как бы я мог подумать, помыслить о таком! Михаил Викентьевич, батюшка, да вы сами досмотрите видео! Не может быть он принцем, руку даю на отсечение! Не бывает такого, чтобы перстень Юсуповых — на одной руке с Шуйскими!

Князь бросил очередной гневный взгляд и нажал на продолжение.

Перстень Борецких он воспринял без особых эмоций — вещи мертвецов принято называть антиквариатом. Раз работает — значит, течет в венах обладателя кровь угасшего клана второго или третьего поколения, и не более того.

Перстень Долгоруких — из числа признающих, что, помня о недавней войне, в которой и Юсуповы и Долгорукие по неведомому (и для очень многих неприятному) стечению обстоятельств оказались на одной стороне, не казалось чем-то особенно удивительным.

Перстень Тенишевых — ерунда, пусть он и наделяющий. Эти могут дарить города и провинции сколько угодно, теперь на их землях все равно другой хозяин. Забавно, что он оказался на руке завоевателя — но ничего, кроме этого.

Перстень Шуйских — из разряда оптических иллюзий, которых быть не может. Да и проверять надо, настоящий ли — ни ветра, ни запахов по видео не уловить, а без этого на пальце всего лишь забавная реплика, шутка, надетая для форсу и из желания оскорбить старых врагов. Вроде как наследник Шуйских поступил в этом году в МГУ — так что травля его только начинается.