— …кроме того, наш господин согласен снять все обвинения в адрес вашего сына. Виновным предлагается признать Черниговского-Зубова и в качестве наказания изгнать вместе с семьей из клана, дабы не бросали тень поступками своими на имя честного рода, — завершили ритуальной фразой.
— Зубовы еще не отработали долг.
А еще ему было нужно их право на движение по рекам без пошлин и досмотра.
— Вы всегда можете отправить на плаху вашего сына. У нас уже есть текст сочувственной ноты императора. Зачитать вам сейчас?
Князь побарабанил пальцами по столу. Отдавать свою кровь нельзя — эту слабость не поймут, уважать перестанут, в силе засомневаются… Ворохнулось желание снова поспорить о виновниках, постановке и манипуляциях этим сволочным танком, который обязан был давно прогнить, а не стрелять. Вот, кстати…
— То есть вас абсолютно не смущает, что танк, которому полвека — взял и выстрелил? Вот так взял, съехал с помоста, где-то скрывался половину дня, а потом штурмовал банк с пьяными водителем и наводчиком, которые даже не помнят, как целили?
— Т-34 — это очень надежная техника.
— Особенно после реконструкции, — поддакнул ему второй. — У нас все музейные танки в городе прошли реставрацию за последние два года. Вы знаете, в рамках патриотического воспитания… Производит впечатление на детей.
— Впечатление — это если заведется, а не стреляет. Зачем вам боевая техника в городе?
Мужчины в серых пиджаках переглянулись, не зная, как относиться к таким словам от человека, способного заменить собой целую армию.
— Нашего господина это не беспокоит.
— Опять же салют по праздникам и к тезоименитству императора… холостыми.
— И у вас есть название фирмы-подрядчика? — задумался Черниговский.
— Мы поделимся с вами всеми данными, если вы решите расследовать это дело…
— …разумеется, при согласии возместить утраченные средства, — ввернул обязательную часть другой. — Конкретно этими реконструкциями занималось подразделение Древичей, ответственное за общественно-просветительские проекты.
— Понятно, почему стреляют… — сник князь.
У этих все будет стрелять. Даже то, что не должно стрелять по своему предназначению.
— А если я найду виновных? — после паузы продолжил его сиятельство.
— Если это будет избитый заяц, клятвенно уверяющий, что он слон…
— Если я найду
— У вас на это есть неделя, — миролюбиво ответили ему. — После которой все утраченные средства должны быть возмещены. Наш господин столь любезен, что даже не станет требовать компенсацию за разрушение здания и утерю ценного финансового инструмента.
Конечно, не станет… В таких банках-«карманах» неизбежно скапливается куча «гнилых» бумаг, по долговым обязательствам которых уже никто ничего не станет платить. Плюс разные бумажки, которые притаскивают из-за границы и с которыми тоже порой неясно, что делать. А тут такой отличный способ все обналичить в твердой валюте… И это еще не считая того, что все вексели подсчитаны без обязательного дисконта, а артефакты — по верхней планке цены…
И все из-за двух идиотов! Вернее, одного идиота, который не уследил за его сыном. От Зубовых придется отречься — этого не избежать.
Что в общем-то не отменяет возможности «передать» Зубовых какому-нибудь подчиненному роду. Это, конечно, двусмысленно и недостойно — принимать в род изгнанников, особенно таких, и спустят такое только тем, кто под могучей защитой, ну или сам — защита… Но ради древних привилегий Зубовых, которые не отменит ни изгнание, ни даже император, дело того стоит. Товары должны идти по реке беспошлинно и без досмотра.
— Мне не нравится ваша обвинительная риторика. Я продолжаю настаивать на спланированном характере происшедшего. Никаких денег вы от меня не увидите ни через неделю, ни позже. Я не собираюсь оплачивать чужую вину.
— Детали нашего разговора и эта видеозапись через неделю уйдет Шуйским.
— Да мне плевать на Шуйских, — махнул его сиятельство рукой.
— Запись все еще идет.
— Вы не запугаете меня и не заставите платить, — уверенно постановил Черниговский, поднимаясь с кресла. — Я отрекусь от Зубовых в знак признания недостатков в воспитании своего ребенка, и не более того. Он не должен был столько пить в тот вечер. И он должен был размозжить черепа тем, кто пытался его остановить.
Поз-зорище… Немедленно отнять все деньги, квартиру, машины и заблокировать карты. Самого — в учебный лагерь минимум до зимы, паршивца!
— Насколько нам известно, Шуйские умеют спрашивать и отделять правду от лжи. Вне зависимости от вашего к ним отношения.
— Тогда не удивляйтесь, если Шуйские придут к вам лично, — с угрозой произнес князь. — Вы посмели использовать их имя для угроз, и вне зависимости от моего к ним отношения, я признаю их право требовать ваши жизни.
Его сиятельству удалось оставить за собой последнюю фразу и выйти из кабинета. Никакой реплики вслед не было.