Народный Пётр. Полное собрание анекдотов и сказаний о Петре Великом

Пикард выгравировал на меди много московских видов и некоторых окрестностей, потом в 1714 году виды С.-Петербурга, а в 1715 году русский флот, стоявший пред Кронштадтом и много других рисунков, между которыми были другия предметы, как, например; свадьба карликов, китайское бракосочетание, торжество папы и др., которые Пётр Великий при различных обстоятельствах выставлял в Москве для народа. Отпечатки и многия доски работы Пикарда и поныне находятся в музеумах.

Между прочим Пикард награвировал большую в два фута, четыре дюйма длины, и в фут и восемь дюймов ширины Полтавское сражение, осаду крепости Азова в 1696 году, где на переднем плане изображён император Пётр Великий, фельдмаршал Алексей Семёнович Шеин, фельдмаршал Гордон, генерал фельдцейхмейстер Головин, генерал-адмирал Лефорт, из которых первые представлены в русском платье, верхами, а последние в старом французским платье с аксельбантами с весьма сходными лицами.

Под руководством трудолюбивого Пикарда, были выучены нисколько молодых людей, между которыми особенно выдавался Алексей Зубов.

Зубов очень хорошо гравировал и особенно замечательна его была картина, представляющая морское сражение при Грайтмане в 1721 году, на медной доске в 28 футов длиною, а шириною в 10 футов.

Когда Великий Император был в Париже, то с него были сняты два весьма cxoжиe портрета двумя славными, живописцами Нотуаром, вотчимом известнаго художника Токе, и Ригодо.

Натуар изобразил императора поколенно в стальном панцыре, и в тех же размерах супругу Императрицу Екатерину. Обе эти прекрасные картины привезены после в С.-Петербург, в царствование Елизаветы Петровны и находились в зале графа Воронцова.

Другой художник изобразил Государя также поколенно для французскаго двора, бывшаго ещё под регенством за малолетством короля Людовика. Эта оригинальная картина в 1773 году в одном собрании картин в С.-Петербург из Парижа привезена и куплена Ея Императорским Величеством Екатериною Второю, вместе с другими.

Незадолго до кончины Пётр Великий имел в своей службе, портретнаго живописца Дангауера, отличнаго портретиста масляными красками.

В то же самое время находился в С.-Петербурге Прусский посланник барон фон Марденфельдт, который не был менее того искуссный художник миниатюрной живописи, как искуссный министр. Он не только Императора и Императрицу, но даже списал портреты Царевен Анны и Елизаветы, на слоновой кости в величину 1/8 листа, совершенно верно и искусстно, которыя поднёс им в подарок, сняв для себя предварительно копии. Эти четыре портрета, подарены потом Герцогу Голштинскому, при вступлении в супружество с Царевною Анною Петровною от Екатерины Первой и отвезены в Каль; оттуда сын его великий Князь Пётр Фёодорович их привёз обратно в С.-Петербург и хранил в кабинете.

С этим искусстным художником-министром Государь по целым часам просиживал, разговаривая о делах и любуясь на его искусство.

От барона фон-Марденфельдта, племянника упомянутаго здесь министра, а потом бывшаго Королевско Прусским посланником при Российском дворе в царствование Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны.

Анекдоты и предания о Петре Великом, первом императоре земли русской и о его любви к государству. В трёх частях. Москва, 1900. Составитель Евстигнеев.

Любимый шут Петра Великого

Балакирев, любимый шут Петра I, известен тем, что своими шутками, не боясь гнева Петра, постоянно высказывал ему правду в глаза, и этим, можно сказать, благодетельствовал России; благодаря ему и его шуткам, открывалось царю много такого, что осталось бы в неизвестности.

Кривошлык М.Г. Исторические анекдоты из жизни русских замечательных людей. М.: Издательско-полиграфическая фирма «АНС-Принт» Ассоциации «Новый стиль», 1991.

Проделки шута Балакирева

Балакирева шутки были очень остры, и этот шут, как любимец Петра, сам терпеть не мог, чтобы над ним шутили, как над дураком, когда он сознавал в себе ума более чем у многих. За шутками следовали острые и даже очень колкие замечания. Так, однажды за колкость Балакирева один из придворных вельмож сказал:

– Я тебя до смерти прибью, негодный!

Шут, испугавшись, прибежал к государю и сказал ему, что обещал ему придворный. Царь ответил ему на то:

– Если он тебя убьет, я его велю повесить.

– Да я этого не желаю, Алексеич, а мне хотелось, чтобы ты его повесил, пока я жив, – ответил шут.

***

Один из придворных страшно страдал зубами; придворный этот был большой говорун. Вот он обратился к Балакиреву, не знает ли он средства, как унять боль.

– Знаю и причину, знаю и средство, – сказал в ответ Балакирев.

– Скажи, ради Бога.

– У тебя болят зубы оттого, что ты их очень часто колотишь языком – это причина.

– Оставь глупости, пожалуйста, говори, какое на это средство?