Народный Пётр. Полное собрание анекдотов и сказаний о Петре Великом

Государь возвратился потом во дворец, развернул паки план, видел, что по оному не исполнено, и что ошибки невозвратные, призвал князя Меншикова, которому в отсутствие государево над сим главное смотрение поручено было, и с гневом грозно говорил: «Василья Корчмина батареи лучше распоряжены были на острову, нежели под твоим смотрением теперешнее тут строение. От того был успех, а от сего убыток невозвратный. Ты безграмотный, ни счёта, ни меры не знаешь. Черт тебя побери, и с островом!». При сём, подступя к Меншикову, схватил его за грудь, потряс его столь сильно, что чуть было душа из него не выскочила, и вытолкнул потом вон. Все думали, что князь Меншиков чрез сию вину лишится милости, однако государь после, пришед в себя, кротко говорил: «Я виноват сам, да поздно. Сие дело не Меншиково, он не строитель, а разоритель городов».

Андрей Нартов. Достопамятные повествования и речи Петра Великого. Россию поднял на дыбы Т.2. М.: Молодая гвардия, 1987.

Начало Царского села

Петр Великий, желая свой новый город украсить наилучшими зданиями, был очень доволен, когда в нём или около него поселялись.

Кто бы только ни строился, Государь Пётр всегда был готов присутствовать при закладке дома и при освящении места.

Так как постройкой дома каждый рассчитывал угодить Монарху, то, разумеется, каждый и заботился что-нибудь построить. При таких расчётах каждого, С.-Петербург скоро разросся зданиями.

Особенное предместие расположил Государь близь возморья между южными рукавами реки Невы, именно: между Пряжкою, Глухою и Фонтанкою, и назвал их, Большою и Малою Коломною, которые состояли из многих улиц и где, преимущественно, жили большей частью служащие морскаго ведомства; далее вне города, по ту сторону Фонтанки, взял он порядочную полосу по возморью на несколько вёрст под дачу своей супруге, и назвал эту часть Екатерингофом, и построил в Голландском вкусе дом на каменном фундаменте в приятной роще, a подле дома вырыл канал, по которому бы можно было выезжать на шлюбках в Неву и обратно. Этот дом сохранился и поныне, он двухэтажный, в одном жил Государь, а в другом Государыня с фамилией, но Елизавета Петровна, прибавила к нему два флигеля, два больших зала, и несколько боковых покоев.

Далее ещё на версту, по берегу возморья, находятся острова, придающие этой стороне приятный вид, построены ещё две небольшия дачки, по имени царственных дочерей, Анненгоф и Елизаветгоф.

Помянутое угождение Императором постройкой дачки, называемой Екатерингофом, в честь её имени, не прошло даром. Государыня сумела отплатить тем же; Императрица избрала одно высокое и красивое место, в двадцати пяти верстах от С.-Петербурга, лежащее от него в юго-восточной стороне, с котораго виден С.-Петербург как на ладони, и нашла там только одну деревушку, по имени своей помещицы Сары, названной Сарскою мызою.

В этой местности Екатерина построила во время двухлетняго отсутствия супруга каменный увеселительный дворец со всеми принадлежностями, развела сад с куртинами и шпалерниками и всё это производила в глубокой тайне и с крайней поспешностью. И вот под её присмотром на третье лето, явился прекрасный загородный дом. Государь, возвратясь из Польши, был крайне изумлён множеством новых домов и был очень рад, что Стрельна и Петергоф, его увеселительные дворцы, были окончены. Тут Императрица ему сказала:

– А я в твоё отсутствие нашла, хотя пустое, но очень здоровое место неподалеку от С.-Петербурга, на котором ты, конечно, выстроишь себе увеселительный дворец, стоит только тебе увидеть.

Государь, будучи очень обрадован, что Императрица содействует застроению окрестностей С.-Петербурга, пожелал знать, где это место, которое она находит таким прекрасным, как описывает. Но Государыня уверяла настоятельно, что находится оно на несколько верст в стороне от Московской дороги и имеет прекрасный вид, a пусто единственно, потому что мало известно и отдалено.

Император был очень нетерпелив и потому обещался непременно с нею туда ехать на другой же день.

Екатерина тотчас приказала, в тайне, сделать необходимыя приготовления к принятию Государя в свой замок. И вот в следующий день утром его Императорское Величество, в сопровождении штата из морских и сухопутных офицеров, поехал в новый загородный дом, за ними ехала кухня и погреб с довольным запасом для сельскаго обеда, который намеревались иметь в палатке.

Лишь только, проехав одиннадцать вёрст, приходилось им своротить с Московской дороги в правую сторону, удивлённое внимание Императора было обращено на вновь проложенную чрез лес ровную дорогу и на представившуюся вдали, в конце ея Дудорову гору. Пётр Великий, обернувшись к спутникам, сказал:

– Место, куда моя супруга ведет нас, должно быть прекрасно, если путь так хорош.