Нарциссический абьюз. Как распознать манипуляции, разорвать травмирующую связь и вернуть контроль над своей жизнью

• Отсутствие интеграции является частью более крупного феномена под названием «диссоциация», хитрого защитного механизма мозга в ответ на травму (Bremner, 2006). Легкая форма диссоциации порой возникает и без травматического события, когда мы теряем счет времени, занимаясь привычным делом или если замечтаемся. Однако при серьезной травме мозг способен расщепить информацию, чтобы ее проще было переварить.

• Диссоциация нарушает связь с нашими воспоминаниями, идентичностями и эмоциями. Она разбивает травму на удобоваримые компоненты, чтобы разные ее аспекты хранились в разных отделах мозга. В итоге информация, связанная с травмой, становится раздробленной и хаотичной, и мы не можем соединить эти фрагменты в единый нарратив и осмыслить травму в полной мере, пока не проработаем ее и провоцирующие триггеры в безопасной среде с помощью грамотного специалиста по травмам, который предложит подходящую терапию с учетом наших потребностей.

Важно изучить влияние травмы и ПТСР, а также модель выученной беспомощности, чтобы избавиться от привычки винить и стыдить жертву в том, что она вступает в абьюзивные отношения и остается в них. Причины намного сложнее, чем нам кажется, и они связаны в основном с воздействием травмы, а не с силой воли, интеллектом или характером жертвы. По сути, как вы узнаете из следующего раздела, реакция мозга на травму объясняет, почему у жертв вырабатывается травматическая и даже биохимическая привязанность к своему абьюзеру.

Мозг в абьюзивных отношениях: биохимическая привязанность, вызывающая зависимость от нарциссов

Многие жертвы нарциссического абьюза испытывают зависимость от нарцисса в течение длительного времени, несмотря на деструктивное влияние абьюзивных отношений на физическое, ментальное и эмоциональное здоровье. Обратите внимание: восстановление после абьюзивных отношений во многом похоже на лечение от наркотической зависимости из-за биохимической привязанности между пострадавшим и его токсичным партнером.

Как исследователь, ученый и жертва абьюза, а также коуч, помогающий другим выжившим прекратить общение с абьюзивными партнерами, я понимаю, что проблема намного сложнее, чем якобы иррациональное поведение жертвы. Абьюз порождает сложные связи между жертвой и хищником, и разорвать их непросто; он также создает сильный когнитивный диссонанс, поскольку жертва пытается примирить суровую действительность абьюза с образом человека, которого еще недавно считала самым близким и любимым. Этот когнитивный диссонанс является защитным механизмом, когда мы отказываемся видеть истинное лицо абьюзера и отрицаем, минимизируем или оправдываем абьюз, чтобы выжить и адаптироваться к травме (Carver, 2004; Louis de Canonville, 2015).

Эта форма амнезии усугубляется особенностями цикла насилия. Нередко абьюз происходит медленно, незаметно и коварно, постепенно набирая обороты и превращаясь из мелких неприятностей в самый настоящий эмоциональный ад. Если в начале отношений из-под фальшивой маски нарцисса иногда едва заметно проглядывало его истинное лицо, то через некоторое время запускается чудовищный цикл идеализации, обесценивания и, наконец, отвержения. И жертва не просто привыкает к нему, но и невольно становится от него зависимой из-за сильной травматической связи с абьюзером.

Стремясь разобраться, почему жертвы чувствуют оцепенение, мешающее им разорвать абьюзивные отношения, я решила собрать воедино результаты исследований, которых мне очень не хватало, когда я сама была жертвой абьюза и искала информацию. Стигматизация жертв абьюза как слабых и иррациональных казалась мне необоснованной, поскольку те, кто обращался ко мне за помощью как к коучу, часто были невероятно умными, успешными, склонными к самоанализу. Я понимала, что в самой природе абьюзивных отношений есть что-то, что вызывает сложную психологическую и даже физиологическую реакцию у жертв, независимо от их личностных и профессиональных качеств.

Мы редко обсуждаем биохимическую связь между жертвой абьюза и хищником. Однако то, что мы уже сейчас знаем о нейрохимическом воздействии романтических отношений (в контексте их травматических взлетов и падений), позволяет сделать интересные выводы. Оказалось, что при расставании с токсичными партнерами, такими как нарциссы, социопаты и психопаты, биохимия нашего мозга действует против нас.

Из-за биохимической привязанности жертвам тяжело прервать контакт с абьюзером, и на пути к исцелению биохимия мозга погружает нас в зависимость от нарциссического или социопатического партнера. Кстати, некоторые из этих биохимических связей мешают нам расстаться и с партнерами-ненарциссами.

Окситоцин