Нарушая заповеди

Ну вот и здравствуй, паранойя! Или теория о материальности мыслей — вовсе не бред? Но цепкий мозг уже начал складывать кусочки мозаики — Диана, Париж… Ева.

— Роман, а что Вас так удивляет? Или считаете, что отсталые французы по сей день используют гужевой транспорт?

— Ну нет, судя по Вашей манере езды, они не отстают от прогресса, — я не сдержал смешок. — Но мелькнуло подозрение, что некоему господину Баеву уже в одной стране со мной стало тесно.

— О, да! И он решил закинуть Вас поближе к своей дочери, — Диана даже не пыталась опровергнуть мои догадки об их знакомстве. — Поверьте, Роман, господин Баев понятия не имеет о планах Евы и моём дружеском визите к Вам. Пока не имеет.

— А, то есть я должен поверить, что Ева обладает полномочиями осветить мне карьерный путь в Париже?

— Конечно, нет! Путеводитель у меня, юноша, — Диана щёлкнула пальцами и обезоруживающе улыбнулась. Ведьма!

— Клянусь, прекрасная леди, что это самое ценное предложение из всех, что мне поступали, — я подавляю раздражение в голосе и тщательно подбираю слова для деликатного отказа, не желая оскорбить столь очаровательное создание. — Но, боюсь, что вынужден…

— Ой, ну и слава богу! — ошарашила меня эта непредсказуемая бестия. — Потому что в Питере Вы мне гораздо нужнее. Но помните, Роман, что я честно попыталась заманить Вас в Париж. Вы сами отказались!

— М-м… может, перейдём на «ты»? — единственное, что я смог произнести, отчаявшись понять взбалмошную иностранку.

— Как скажешь, — бросает она мимоходом, уже сосредоточив своё внимание на извлечённом из сумочки планшете. — Не хочу предлагать тебе кота в мешке.

— Богиня! — восторженно пробасил с экрана рыжий мужик. — Как знал, что солнце сегодня не зря озарило питерское небо!

Похоже, этот бедняга давно пропал под прессом её сокрушительного обаяния.

— Да, Юрочка, это был знак! — ласково подыграла ему Диана. — Я нашла золотые руки и светлейшую голову! Знакомься, это Роман, уровень его полезности я уже оценила. А теперь давай-ка в цех, дорогой, и покажи нам все прелести производства.

И я, как восторженный первоклассник на своей первой линейке, таращился на экран, где Юрий с большим энтузиазмом проводил для меня обзорную экскурсию.

— Новейшее оборудование, все виды кузовных работ, автотюнинг, реанимация движков… — бодро рекламировал рыжий экскурсовод.

— Широчайший спектр услуг любого уровня сложности, — суфлировала над ухом Диана. — Мы способны реализовать самые смелые и креативные фантазии наших клиентов.

Одной этой фразы, произнесённой её голосом для рекламы, будет достаточно, чтобы очередь из автовладельцев и не только их, выстроилась от Москвы до Питера.

— Звучит интригующе, — бормочу я, вглядываясь в экран, и уже знаю, каков мой положительный ответ. Надеюсь, в питерском универе найдётся место для иногороднего заочника.

— Тогда по рукам? — самоуверенная красотка протянула мне свою смуглую ладошку. — Может, будут какие-то пожелания?

Я подумал о своей зависимой ранимой девочке и, осторожно прикоснувшись губами к Дианиной руке, осмелился попросить:

— Небольшое содействие, если это в Ваших силах…

***

Чтобы закрыть все долги в Привольске, мне понадобилось почти две недели. И в мой последний рабочий день в автосервисе нарисовался Баев.

— Тимур Альбертович, неужели я так плохо спрятался? Ну, позвольте хотя бы этот день доработать и, клянусь, что здесь Вы меня больше не увидите.

— Заглохни, паяц, — рявкнул Бай. — В общем так, я не стану препятствовать твоему возвращению в Москву.

— Фух, прямо от сердца отлегло!

Баев скрипнул зубами и продолжил:

— На твоей прежней работе тебя ждут на твоих условиях.

— Знаю, уже звонили. Представляете, даже часы пропавшие нашли. Не Вы, случайно, поиск организовали?

— Ты за кого меня принимаешь, сынок? — Баев опасно прищурился.

— Я не настаиваю, батя, — вскидываю вверх ладони. — Просто предположил, что Вы решили помочь будущему родственнику восстановить доброе имя.

На лице «родственника» ни один мускул не дрогнул, но кадык выдал его неравнодушие.

— Ты уверен, что тебе нужна именно Лали?

— Не уверен… что хочу обсуждать это с Вами.

— А придётся. Ты отпустил Лали, когда она была с тобой рядом. Слишком легко ты отказался от моей дочери. Считаешь, у меня нет оснований тебе не верить?

— Что имеем — не храним, а потерявши… Вам ли не знать, Тимур Альбертович?

Несколько долгих секунд продолжается дуэль взглядов, после чего Баев устало произнёс:

— Мне очень была дорога твоя мать. Ты знаешь это, Роман.

И всё же ты отпустил её.

Я не озвучиваю свой упрёк, а Баев не пытается оправдаться. Но, кажется, впервые я вижу, что человек, стоящий передо мной, до сих пор придавлен грузом вины. Вероятно, он нуждается в моём прощении, но сам себя вряд ли готов простить. Не отводя глаз от своего… врага ли?.. я неожиданно осознаю, что больше не могу его ненавидеть. И ещё мне вдруг становится очень понятен его страх…

Ещё несколько минут назад я бы не поверил, что сделаю это…

— Мне очень дорога Ваша дочь и я не отпущу Еву. Вы обязательно поймёте это, Тимур Альбертович.