Наша вина

—Затем они попытались заставить ее уснуть в своей новой комнате, — продолжила она, и я наклонился вперед, отвлекшись на то, как двигались ее губы, — но она настаивала, что хочет спать со мной, она много спрашивала о тебе. Тебе не следовало уходить.

— Мне нужно было подумать, — извинился я, заметив то, что до этого оставалось незамеченным для меня: на ее левой щеке, возле глаза, был прямой беловатый шрам, как будто ее чем-то порезали. —Что это у тебя там? — спросил я и застал ее врасплох, когда протянул руку и взял ее за подбородок, чтобы лучше рассмотреть.

Что за черт!

Ноа вздрогнула от моего прикосновения и отстранилась, вынуждая меня отпустить ее.

— Ничего особенного — ответила она, уставившись в книгу.

—Ничто не оставляет на тебе следов. Что, черт возьми, с тобой случилось?

— Я упала —ответила она, пожимая плечами.

—Ты упала? Где? Когда я видел тебя в последний раз, у тебя не было этого

шрама. —«Или да?» - я не был уверен, в последний раз, когда я ее видел, я был не в себе.

Ноа закрыла книгу и сосредоточилась на мне, немного раздраженная.

— Он у меня уже более полугода, так что да, он был у меня, когда я видела тебя в последний раз. Я упала с мотоцикла, в этом не было ничего необычного, но мне наложили швы.

— С каких это пор у тебя есть мотоцикл?! —Я не совсем понимал, почему я вдруг так разозлился; к тому времени, как я приехал, я был спокоен. Я хотел бы войти в дверь и встретить ее здесь, но сейчас… теперь, черт возьми, я хотел что-то сломать.

— Он был не моей, а подруги. Почему ты так себя ведешь?

Я встал и пошел прочь, но я был так зол, что не мог не выпалить первое, что пришло мне в голову.

— Только идиот поехал бы куда-то на мотоцикле, большинство дорожно-транспортных происшествий со смертельным исходом происходят из-за людей, едущих на этих глупых мотоциклах!

Ноа встала, сжав губы, и все равно положила книгу на диван.

— У тебя есть мотоцикл!

— Я не ты, у меня нет несчастных случаев.

—Значит, ты намекаешь, что я действительно идиотка?

Я с силой сжал челюсть.

—Не езди на мотоцикле, это единственное, что я тебе говорю, —повторил я, пытаясь успокоиться. Ноа попала в аварию, чертову аварию. . несколько месяцев назад.

Где я был тогда? Далеко .. Очень далеко.

Ноа взяла свои книги и остановилась передо мной, прежде чем уйти.

—Как жаль, что ты больше не можешь отдавать мне приказы, не так ли, Ник?

Я наблюдал, как она уходит с горьким привкусом во рту.

 

20. НОА

На следующий день я проснулась раньше, чем привыкла в отпуске, но у меня была веская причина, и я была взволнована. Не издавая особого шума, я повернулась к девочке, которая спала рядом со мной, она спала так крепко, что я некоторое время весело наблюдала за ней. Она была маленькой, но двигалась больше, чем маленькое беспокойное животное, что напомнило мне об определенном человеке, который сейчас будет спать совсем рядом. Ее маленькое тельце было пронзено насквозь, оно занимало почти всю кровать, и у меня едва хватало места, чтобы пошевелиться.

Я не хотела будить Мэдди, пока одевалась; кроме того, еще не рассвело, и мне нужно было включить свет, чтобы привести себя в порядок, поэтому я осторожно встала с кровати и взяла ее на руки, зная, что она только что что-то пробормотала во сне, прежде чем снова упасть в обморок.

Ее маленькие ручки обняли меня за шею, и я вышла из комнаты, а она повисла на мне, как маленькая обезьянка. Я сомневалась, стоит ли приносить ее в ту комнату, которая отныне должна была стать ее комнатой, я не хотела, чтобы она испугалась, когда открыла глаза и не поняла, где я, поэтому я остановилась перед комнатой Ника.

Он мог оставить ее там, они оба будут спать допоздна, и когда Мэдди откроет глаза, у нее будет старший брат, чтобы чувствовать себя в безопасности.

Я медленно открыла дверь, чувствуя себя очень неловко из-за вторжения в частную жизнь Николаса. Раньше я сотни раз прокрадывался к нему, чтобы я могла спать с ним и просыпаться в объятиях друг друга. Я сжала губы и выбросила эти мысли из головы. Ник крепко спал, его тело занимало почти всю кровать, и как всегда, в его комнате было темно, как в волчьей пасти. Я оставила дверь открытой, чтобы я могла что-то видеть, и подошла, чтобы положить малышку рядом с ним.

Когда я положила ее на кровать, Мэдди автоматически свернулась калачиком и начала сосать мой палец так же сонно, как и в моей постели несколькими минутами ранее.

Я прикусила губу, внезапно занервничав. Я натянул одеяло, чтобы укрыть девочку. Николасу никогда не было холодно, он не включал отопление, и в комнате было, как в кубике льда.

Натягивая одеяло, я не заметила, что оно наполовину запуталось у нее между ног, и, хотя я делала все очень медленно и без резких движений, Ник открыл глаза в полусне. На его губах появилась улыбка, и я замерла на месте, как будто замерзла.

Его рука протянулась, он схватил меня за руку и потянул за собой, заставляя сесть рядом с ним на матрас.