Нашествие даньчжинов

- Я не самый совершенный. Таких, как я, - семь. - Он перечислил руководителей монастыря и произнес с сожалением:

- А самый совершенный - это не просто восьмая ступень совершенства. Это восьмая ступень с какой-то тайной добавкой, которую мы не знаем.

Странным образом меня волновали эти мифы, я почуял в них аромат каких-то великих истин.

На нос старичка села полосатая тигровая муха - очень неприятная кусачая пакость. Я сказал ему о мухе, он ответил:

- Я знаю, - и очень вежливо помахал ладошкой возле лица.

Муха нехотя улетела, а его нос раздулся в одну сторону. Удивительные люди, удивительный мир, и я постепенно становился его частицей. По крайней мере, мне уже были понятны лечебные методы Духовного Палача. Разобравшись в моих доминантах, они поймали меня на ту наживку, которую я проглочу в любом случае. И вообще, их принцип: дать человеку то, чего он желает, даже если это крамольные с их точки зрения истины. Истины в роли наживки на крючке религии. Потрясающе!

За мной приехали охранники: найден след тигра! Они были так рады, что мне стало грустно, - след тигра становился уже редкостью в тигровом заповеднике.

Когда я на муле добрался до поисковой группы, люди сидели и лежали в траве, а Говинд смотрел в бинокль куда-то вверх. Тигр на дереве? Оказалось, нет. Начальник охраны, затаив дыхание, разглядывал птичек.

Говинд передал мне бинокль. С трудом приспособившись к нему, я увидел черных скворцов. Они прилетали и улетали, оставляя что-то в гнезде.

- Они приносят в клювах муравьев, чтобы избавиться от перьевых клещей, - пояснил Говинд. - И от пухоедов.

- Это к вопросу о разуме птиц и животных?

Он сразу сел на своего любимого конька и начал рассказывать о птицах, выколупывающих из глубоких щелей добычу, пользуясь прутиками, которые обламывают до нужной величины, об удивительной иерархии в стаях серых ворон. И незаметно перешел на тигров.

- На этой охотничьей территории размером в тридцать пять квадратных миль охотится Одноглазый Князь - у него на лбу рисунок полос похож на китайский иероглиф "ван" - "князь"... Этот Одноглазый умеет считать, я установил точно! До четырех - бесспорно, до пяти-шести - не совсем установлено.

- Да ну! - поразился я.

- Я столько еще о них расскажу, Пхунг, что ты заболеешь от удивления. И мне смешны слова больших авторитетов о том, что у животных возможен только рефлекс или звериный инстинкт на опасность. Есть еще инсайт. Рефлекс - это затвердевший опыт, стереотип. Шаблон...

- А вдруг у них есть какой-нибудь инстинкт нешаблонных действий? А, Говинд? Ты об этом думал?

- Конечно, Пхунг! Думал! Может быть, он существует - инстинкт нешаблонных действий. И этот инстинкт, тренируемый интенсивно, возможно, и есть разум, интеллект? Пхунг! В таком случае, в животных бездна разума. А в зачаточном состоянии он везде, где есть хоть капля мозга.

Мы идентифицировали следы на влажном песке возле озера наисвежайшие! - и на экране дисплея задергалась надпись: "Желтый Раджа"!

- Может, он сломался, Пхунг?! - воскликнул испуганно Говинд.

Я тоже начал сомневаться в исправности Установки. Надо как-то проверить. Где раздобыть контрольный след другого тигра? Хотя бы старый? Охранники разбрелись по берегам озерка в поисках прежних мест водопоя.

- Давай сделаем искусственный след, - сказал я, - чтобы не сидеть без дела.

В том же мягком влажном песке с помощью костяшек пальцев Говинд выдавил отпечаток лапы гигантской кошки, способный посрамить своей правдоподобностью любой действительный след. Включив аппарат, увидели надпись на дисплее: "Новый след".

- Выходит, Установка в норме, - сказал я.

Говинд расстроился. Значит, и Одноглазого уже нет, если Желтый Раджа занял эту зону? Нет уже тигра, который умел считать до четырех? "Вот то выдающееся дело, которое приведет тебя в Подвалы, - сказал я себе. - Нужно выловить тэу и спасти оставшихся тигров. Напрягись, приятель, придумай, как это сделать..."

Ночью в лагере случился переполох: Желтый Раджа унес мула. Часовой, рослый парень, заикаясь и пуча глаза, рассказывал сбежавшимся на шум полуодетым людям, как Желтый выпрыгнул из темных зарослей к дежурному фонарю над коновязью. Первому попавшемуся мулу он перекусил шею. Потом поднял его в зубах - это мула-то, который весит не менее четырех центнеров! - и понес в заросли.

Босой и возбужденный Джузеппе приплясывал на месте, обнимая свои голые плечи.

- Это хорошо, что ты в него не выстрелил с испугу! Очень хорошо!

- Да как я мог? В Желтого? В священного?

Говинд сделал глубокомысленный вывод:

- Если тигр здесь, то и тэу должны появиться. Если еще не убрались из заповедника с добычей.

- Скоро сезон дождей, - сказал кто-то из монахов. - Наверное, убрались.